Чужая здесь, не своя там. Часть вторая

Он удивленно на меня посмотрел и привычно скрыл растерянность едкой ухмылкой, будто и не замечал моего волнения:

— Неужто Хильна запретила?

— Нет. Просто богам нужна плата, и мне придется отдать свой дар.

Его светло-голубые глаза потемнели.

— Не слишком ли дорого?

— Разве?

Мастер не смутился, он лишь поджал губы, словно не хотел, чтобы у него вырвались какие-то слова, наверняка меня задевшие бы.

— Ты настолько доверяешь Хильне?

Теперь уже растерялась я.

— Но ведь ты ей доверяешь… Я думала…

Джетмир перебил меня:

— Извини. — Он взял меня за руку и я даже не вздрогнула. — Просто я не верил, что она действительно способна на такое, но раз уж взялась, значит справится. В этом я могу тебя заверить.

— А мне больше не на что надеяться. И отказ от дара… Я большую часть жизни без него прожила… — Пожала я плечами с деланным пренебрежением.

— Ну что же, тебе решать, — вздохнул он. — Удачи и до встречи. Ты же не будешь отказываться видеться со мной, если появиться такая возможность? — Он быстро справился с собой и уже улыбался своей излюбленной улыбкой.

— Я буду только рада. — Мне ответная улыбка далась тяжело. Впрочем, отвечала я искренне.

* * *

Стейнир пришел на следующий день после поездки к ведьме.

Мы расположились в столовой.

Банафрит хотела поприсутствовать в качестве компаньонки, но я напомнила, что в логово бесстыдного развратника Йеннера отпускала она меня с некоторых пор без всяких опасений. А тут встреча дома, да еще и с благопристойным эдом Маршезом…

Лойрен поставила вазочку с принесенными цветами — трехцветными фиалками, и принялась накрывать стол к чаю. Помимо цветов конезаводчик принес еще и пирожные. Стоило ли удивляться, что оказались они моими любимыми?

Вот только от волнения перед предстоящим обрядом у меня напрочь пропал аппетит, а обижать Стейнира мне не хотелось и уж тем более повторять давнюю ситуацию. Не то, чтобы я давилась угощением, но ела без удовольствия точно.

— Вы чем-то встревожены. У вас что-то случилось? — спросил гость, после того, как бы обменялись обычными вежливыми репликами.

— Все хорошо, — ответила я, но осеклась, увидев скептический взгляд собеседника. — По крайней мере ничего такого, что может вызвать ваше беспокойство.

— Неужели?

Вздохнула, выдохнула и решилась:

— Так получилось, что я не смогу больше заниматься с мастером.

— Что произошло? Он вас обидел?

Я хмыкнула.

— Вы такого плохого мнения о своем друге?

— Нет, — он мягко улыбнулся, но тут же посерьезнел. — Просто и он со вчерашнего дня… несколько раздраженный. Не могли же вы его так обидеть?

— Мой отказ от занятий его видимо задел, впрочем, мне этого не хотелось. — Я взмахнула рукой, перебивая уже хотевшего задать вопрос Стейнира: — Я обязательно вам расскажу, что послужило причиной, но не сейчас.

— У моей любимой секреты с моим лучшим другом. Мне стоит начинать ревновать? Хотя видит Рауд, я пытался сдерживаться до последнего.

Он произнес все это довольно шутливым тоном, но льдисто-серые глаза оставались до предела серьезными.

От подобного заявления кровь тут же прилила к моим щекам и ворот платья вдруг оказался слишком узким — сдавливал горло, мешая вдыхать воздух полной грудью. А у салфетки, которую я держала в руках, неожиданно оказался обтрепанным край — стали торчать ниточки; на моих же пальцах остались красные следы от этих нитей. Я не знала куда мне деть глаза, поэтому с удивлением взирая на испорченную салфетку, ответила:

— У вас нет повода… для подобной реакции.

— Это радует. И все же, Астари, обещайте мне, что если вам понадобиться помощь, вы обязательно обратитесь ко мне.

Я наконец смогла посмотреть ему в глаза. И их выражение… На меня никто никогда так не смотрел, даже Рон… И только за один такой взгляд я без оглядки могла бы отказаться от дара.

Прежде чем ответить, мне пришлось прочистить горло.

— Я постараюсь.

Стейнир усмехнулся.

— Все равно ищите пути отступления? Видимо моя настойчивость вас несколько отпугивает. Прошу прощения.

И вместо того, чтобы увеличить между нами дистанцию — как следовало бы из его слов, он придвинулся ближе и взял меня за руку.

Наверно потому, что прикосновения к своим рукам я старалась сводить к минимуму практически со всеми, любое касание чувствовалось мной очень остро, будоражаще.

Он всего лишь поцеловал меня в центр ладони, а затем слегка провел губами по запястью. Я же чуть не забыла как дышать.

Мы знакомы чуть больше полугода, но что в нем такого, что я уже боюсь представить, что его не будет в моей жизни?..

Стейнир оставил мою ладонь в своей, выпрямился и вновь проникновенно заглянув мне в глаза, произнес:

— Раз уж вы обещали попробовать принимать от меня помощь, то… — Я насторожилась. — Насколько я знаю у вас конюшни не предусмотрено, поэтому содержать у себя лошадей вы не можете. И обращаетесь к эду Астелу. — Говорил он совершенно спокойно, но при упоминании имени конкурента я ощутила, как пальцы Стейнира немного напряглись. — И раз уж вы благосклонно принимаете мои ухаживания, то ваше взаимодействие с Астелом несколько лишнее.

— Я не приму от вас такого подарка! — тут же выпалила я и выдернула руку.

Стейнир рассмеялся.