Чужая жена

– Лилия? – я обернулась. И, как сказала Альбина, нас встретил наш садовник, на котором была надета кепка, полностью прикрывающая его лицо. – Идите за мной!

Мы, молча подчиняясь ему, шли следом. И пройдя буквально метров пятьдесят, мужчина остановился и, подойдя к какой-то огромной куче, начал разгребать её. Под завалами хвойных веток показался старенький жигулёнок. Сев в него, мы быстро сорвались с места. За окнами мелькал лес, тёмная трасса. Мужчина всю дорогу молчал, а мне показалось, что ещё немного и я сорвусь. Просто все мои силы скоро иссякнут. Я уже устала от постоянных эмоциональных качелей, которые присутствуют в моей жизни.

Сидела и смотрела куда-то в окно. На глаза начали наворачиваться слёзы, но я их мужественно держала в себе и пыталась не плакать. Я была благодарна Нине, что она не задаёт лишних вопросов, а иначе я не смогла бы на них ответить. А самое главное – маленький Назар сидел как маленький котёночек у меня на руках и от теплоты моего тела он уснул. От всего этого, что мне не нужно никому ничего объяснять или успокаивать, становилось немного легче.

Мы ехали часа полтора и наконец-то приехали. Нас встретила небольшая взлётная полоса, где одиноко стоял небольшой частный самолёт, а около него высокий мужчина. При виде нашей машины он пошёл в нашу сторону, и когда мы полностью остановились, помог мне открыть дверь и выйти.

– Вы? Я вас знаю, – прошептала я еле слышно пересохшими губами.

– Да. Мы встречались на похоронах Назара. Я его друг. Гурин Иван.

– Да, верно. Может, вы тогда объясните мне, что происходит? Почему нас с детьми поднимают посреди ночи и заставляют куда-то бежать?

– Альбина должна была вам всё рассказать.

– Где Назар? – кажется, мои силы начали возвращаться на фоне гнева, и я, выпрямляя спину, шипела на мужчину, словно разъярённая кошка.

– Прошу, у нас мало времени. Пройдёмте в самолёт.

Послушавшись своего сопровождающего, я пошла за ним, а наш водитель сел в свой автомобиль и уехал. Мы зашли на борт самолёта, и Иван усадил нас и помог пристегнуть ремни, а сам пошёл в кабину пилота, пообещав мне, что по прилёту он всё расскажет.

Неизвестность пугала больше смерти. Мною все играют как какой-то куклой, позволяя затаскивать в свои недетские игры. Повернула свою голову и посмотрела на Ниночку, которая сидела в кресле и спала. У её ног лежал уставший Грозный. На соседнем кресле спал маленький Назар. Я выглянула за борт самолёта и увидела под нами множество маленьких огней. Это был наш город, из которого мы бежали с детьми в неизвестность. Посмотрела на наручные часы – четыре часа утра. И только сейчас вспомнила про бумажный конверт, который мне вручила Альбина, прежде чем расстаться с нами. Достала его из рюкзака и оттуда вылетел паспорт, который я открыла. Там красовалась моя фотография и новое имя.

– Сверчкова Елена Станиславовна. – Произнесла вслух и прикрыла свои веки, тихонько качая головой из стороны в сторону. Это просто маразм какой-то.

Ещё я из конверта достала два свидетельства о рождении на Нину и Назара, где указывалось, что это мои родные дети. Так же выпала серебристая дебетовая карта на моё имя и небольшая кучка долларовой налички. И где-то на самом дне жёлтого конверта я заметила конверт чуть меньше. Он был небольшой, белый, и на нём было написано моё имя. Разорвав конверт, я нашла письмо, адресованное мне.