Чужая женщина

– Вот зачем, скажите на милость, человеку телефон, если он на него не отвечает? – со злостью спросила она у своего отражения в зеркале и сбросила вызов.

Сын перезвонил часа через два, когда она уже была на работе.

– Ма, привет! Слушай, а что у нас дома творится? Нас ограбили, что ли?

– Нет, у нас обыск в доме был. Твоего отца арестовали.

– Чего? – от неожиданности сын забыл о своей гламурности и привычке говорить, вальяжно растягивая слова.

– Чего слышал! – огрызнулась Ирина сыну.

– Ма, да что случилось? Объясни толком!

– Да, дурдом случился ещё неделю назад! Слышал или тоже не в курсе, что на Антона было совершено покушение? – Ирина понимала, что сейчас срывается на сыне, и ругала себя за это, но остановиться не могла, – где ты, вообще? Почему до тебя вечно не дозвониться?

– Мам, мам, ты на работе? Я сейчас приеду! – вдруг проявил участие сын.

Макс приехал через полчаса. Ворвался в кабинет и неожиданно сразу подошел к матери с раскрытыми для объятий руками. Ирина удивилась, давно они вот так с сыном не обнимались. Дежурный чмок в щеку при приветствии и прощании не в счет, поэтому встала и обняла сына в ответ. Они постояли так какое-то время, а потом сын сам отстранился и произнес:

– Ну, теперь давай рассказывай!

Ирина рассказывала, а сын молча слушал. А потом вдруг задал странный вопрос:

– Ма, а ты уверена, что отец не мог заказать Антона?

– Сын, ты сдурел, что ли? Он у нас, конечно, не плюшевый заяц, но чтоб лучшего друга заказать…

– Ма, погоди, ну, а вдруг? Может он давно узнал, что Антон такой. Ты же знаешь нашего батю, ты же знаешь, КАК он всегда на нестандартные отношения реагирует!

Ирина смотрела на Макса и не могла поверить, что это говорит их сын. А Макс, видя, что мать молчит, всё говорил и говорил, распаляясь всё больше и обвиняя отца во всех смертных грехах. Она слушала и никак не могла понять, когда же они с мужем упустили момент и потеряли сына. Дело сейчас было даже не в том, что Макс не отрицал свои отношения с Жоржем. Но, правда, и не говорил, что они любовники. Это были странные и непонятные отношения. Отношения, как дань моде, или отношения в пику отцу, который всегда в резкой и категоричной форме высказывался про геев, лесбиянок и прочих, не определившихся со своим полом, личностей? Она уже давно догадывалась, что Жорж, как называл его Макс, не просто лучший друг. Догадывалась и боялась услышать подтверждение своим догадкам. Прятала, как страус, голову в песок, боясь заговорить первой с сыном об этом.

Дело было в другом. В том, что сын не сомневался, что отец может убить сам или нанять кого-то убить своего лучшего друга только за это!

Наконец, Макс, видя, что мать продолжает молчать, замолчал и сам.

– Макс, скажи, за что ты так не любишь отца?

Сын как-то странно дернул плечом.

– Мам, ты только это хочешь узнать? – он недоверчиво уставился на неё.

– Знаешь, сын, да, мы у тебя не идеальные. Ну, уж какие есть! Извини! Но ты же уверен, что отец может убить только за то, что ты ему расскажешь про вас с Жоржем. Ты же даже веришь в то, что отец заказал своего лучшего друга. Макс, что происходит на самом деле?

Сын вдруг поник и сел в кресло напротив. Потом, что-то в его голове явно передвинулось и он, гордо вздернув подбородок, произнес:

– А если я тебе скажу, что я сплю с Жоржем?

– И? – Ирина устало смотрела на сына.

– В смысле, мам, ты меня слышишь? Я тебе признаюсь, что сплю с парнем!

– Макс, я не пойму, ты гордишься, что ли, этим? А больше тебе нечем гордиться? Только тем, что предпочитаешь мальчиков, а не девочек? Серьёзно? Тебе 16 лет, что ли? Макс, скажи честно, признайся хотя бы сам себе, ты ведь говоришь это из протеста? Не поздновато ли с протестами? Так вот знай, я тебе не верю! Я твоя мать и знаю тебя, как никто другой. И я повторяю: я тебе не верю! – Макс неожиданно опять сник, а Ирина продолжала: