Чужая жизнь

И поспешила скрыться прочь – ну, ещё бы! Я от себя сейчас сам бы бежал куда подальше – а вдруг ещё кинусь?..

Угу, и покусаю… А потом продолжу тренировку…

Плечо, голова, корпус, шея…

* * *

– Синдзи, мы тут с твоим инструктором посоветовались и решили, что с полевыми занятиями несколько погорячились…

К моему величайшему изумлению Мисато выглядела несколько… смущённой, что ли? Как-то уж больно нервно расхаживала она около интерактивной доски в такзале.

– Погорячились? – я приподнял бровь. – А что не так?

– Ну… – неопределённо протянула Кацураги. – Просто вчера у тебя видок был уж слишком… неадекватный. И это после всего лишь второго дня тренировок. Всё-таки перестарались мы с форсировкой тренировочного процесса как-то… Рано ещё тебя так нагружать.

– Хм… Спасибо, конечно, но я думаю, что со временем я бы втянулся… А приступы буйного помешательства… Ну, бывает – что уж тут поделать? С каждым случаемся…

А вот сейчас я в собственные слова не очень-то и верил. Нет, точнее я верил, что в процесс бы я рано или поздно втянулся, но вот только какой ценой… Усталость физическая плюс усталость моральная – слишком гремучая смесь, особенно для пилота Евы.

– Но не каждый – пилот Евангелиона! – будто бы читая мои мысли, возразила Мисато. – Так что чрезмерно тебя перегружать категорически нельзя – тут не должно быть даже и самой малой доли риска… А твоя нынешняя нагрузка для тебя пока что всё же слишком велика – как бы взросло ты себя не вёл, ты всё равно ещё ребёнок.

– Не спорю, – легко согласился я. – И так что же теперь – полевые занятия полностью отменяются?

– Нет, конечно, – даже слегка удивилась Кацураги. – Просто мы тебя больше не будем гонять в столь жёстком темпе. А то мне уже и Рицко пожаловалась, что на сегодняшних синхротестах ты практически не показал прогресса…

– Подумаешь, – отмахнулся я. – Я Сакиила всего-то на сорока с хвостиком процентах синхронизации уничтожил, а сейчас у меня уже за полсотни…

– Не хочу тебя расстраивать, но у Второго Дитя Сорью Аски Лэнгли этот показатель достигает почти что семидесятипроцентной отметки, – слегка прищурилась Кацураги. – Что скажешь на это?

– Молодец – вот что я скажу, – спокойно ответил командиру. – Пускай продолжает в том же духе – мы же не друг с другом соревнуемся, а общее дело делаем…

– Ну, хотя бы настрой у тебя не поменялся… – с облегчением вздохнула капитан. – Хоть это радует – с нами по-прежнему всё тот же маленький вояка Синдзи…

– А это у меня вообще фиг когда поменяется, – заявил я. – Да и вообще, Мисато, чего ты так волнуешься-то? Ну, переутомился, ну слегка сорвался – подумаешь…

– Да нет, не «подумаешь», – возразила мне командир. – Пойми, Синдзи – ты сейчас очень важен и тобой ни в коем случае нельзя рисковать. Ты нам нужен не только хорошо подготовленный, но и здоровый. Психически в том числе. А то ты и так дал нам столько поводов для беспокойства…

– Так, а с этого места поподробнее, – нахмурился я. По спине пробежал холодок – неужели меня в чём-то подозревают? Слишком сильны различия в психотипе ожидаемом и психотипе фактическом?..

– Нет, нет, ты только не волнуйся! – торопливо выпалила Мисато, взмахивая руками. – Ты абсолютно здоров – как физически, так и психически! Просто мы не хотим лишний раз рисковать, а то ведь после твоего первого боя обследования показали, что ты… Скажем так, несколько изменился. Честно говоря, когда я читала твоё личное дело, ты был там описан несколько по-другому…

Я на мгновение сбросил маску добродушного и спокойно-весёлого мальчишки, и серьёзно взглянул в глаза девушки.

– Извини, товарищ капитан, но я как-никак побывал в первом в своей жизни бою. И от этого вообще-то не в большом восторге, особенно, когда этот урод начал лупить по мне из пушки и ломать руки. Было страшно. Очень страшно. И я испугался. Сильно. Причём настолько сильно, что больше даже и намёка на подобный промах допустить не могу и не хочу. Пускай теперь лучше меня боятся, чем я их, а уж для этого, поверь, приложу все усилия. Да и просто не имею я права больше так ошибаться – ты же мне сама это постоянно втолковываешь. Ошибусь, погибну не только сам, но и сотни и тысячи других людей. А я этого не хочу.

Я замолчал. Кацураги смотрела мне прямо в глаза – взгляд её был жёстким и решительным, но в то же время одобрительным.

– Да и в конце концов, – добавил я, вновь становясь весело-беззаботным мальчишкой. – Как вообще можно узнать человека только по бумажкам? Повзрослел я после боя, Мисато, просто немного повзрослел – игрушки кончились, началась взрослая жизнь. Хотя я этого не слишком-то и хотел… Но когда тебя так колошматят по башке, процесс резко убыстряет ход.

– Ну что ж… – медленно кивнула Кацураги. В её взгляде промелькнуло что-то, что-то… Что-то, короче. – Мне такой настрой только нравится, и надеюсь, что ты его не растеряешь в будущем. Рицко мне уже что-то в таком же духе и говорила, но я хотела и тебя выслушать… Пойми, Синдзи, я ведь в первую очередь забочусь только о тебе…