Чужая звезда Бетельгейзе

– Так нужно, – улыбнулся Закон. – Чем глубже человек погружен в созерцание одних только своих инстинктов, тем легче им управлять. Он не поднимает голову – а это главное. Телевидение, пресса, литература – все работает на человека, вернее на его инстинкты. Нам выгодно держать человека в стойле, слишком хлопотно вводить его в дом. При такой системе человек предсказуем, как улитка, вы понимаете меня?

– Понимаю, – Апрель откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

– А скучать вам, я думаю, не придется, – Закон затушил в пепельнице окурок. – В Столице беспрерывно проходят встречи, выставки, презентации. На презентациях обычно бывает много бесов, они там ведут себя очень забавно, за ними смешно наблюдать. Так же вас несомненно заинтересуют театральные постановки, есть аукционы, где можно приобрести что-нибудь миленькое.

У Апреля в глазах потемнело, как только он представил себя толкающимся среди шумных людей, кривляющихся бесов, вдыхающим зловоние и тех и других.

– Слава привезет вам программки мероприятий, по телевидению так же регулярно сообщают о том, что где проходит. Если захотите посетить что-либо, сразу звоните, Слава привезет билеты на лучшие места. Вы не соскучитесь в нашем городе, уверяю.

Апрель еле дождался его ухода. Как только Дмитрий Яковлевич покинул дом, он открыл все окна в зале, изгоняя запах табака и самого Дмитрия Яковлевича.

* * *

– И что теперь делать? – Артём наконец-то побросал в кастрюлю все ингредиенты будущего супа. – С чего вдруг ты таким сделался?

– Когда я в последний раз беседовал с Далем…

– Даль – это кто?

– Лицо с карт.

– Ага, понятно, и что дальше?

– Я высказал ему все, что думаю, а он ответил, что раз я хотел узнать собственную сущность, я ее узнаю. Ну и вот…

– Понятно, выходит, сам напросился.

Грэм промолчал. Он рассматривал свои руки с белыми ногтями, больше походившие на когти. Мельчайшие мягкие чешуйки, покрывающие его тело сменили свой цвет на золотистый, будто подзагорели на солнце.

– Надо Титруса подготовить, – вздохнул Артём, – сказать как-нибудь аккуратненько…

Приоткрыв крышку, он помешал булькающий суп и засыпал лапшу. Сергей же, позабыв об усталости, рассматривал Грэма. Метаморфозы продолжали, хотя они были уже не такими сильными.

– Похоже, крылья у тебя зарастут перьями, – уверенно сообщил он.

– Замечательно, – усмехнулся юноша. – Прекрасная новость.

Его завораживающий мелодичный голос звучал настолько странно, что Артём каждый раз вздрагивал, стоило Грэму открыть рот.

Закрыв кастрюлю крышкой, Артём пошел в комнату. Опустив голову, Грэм сидел и ждал, что сейчас он расскажет обо всем Титрусу. Но Артём вернулся буквально сразу, в руках у него были кожаные штаны и рубаха Грэма.

– Он спит, – сообщил Артём. – Одеться не хочешь?

– Хочу.

Взяв одежду, он ушел в ванную.

– Как бы старика инфаркт не хлопнул, – Артём закурил, в мозгах медленно, но верно разливалась боль. – Плесни-ка мне еще коньячишки.

– Надо будет подготовить…

– Ну да, подготавливай – не подготавливай, а как увидит…

– Не каркай, может, он снова станет прежним?

– Посмотрим.

Вернулся Грэм. Под широкой рубашкой спрятались крылья, одежда прикрыла золотистое чешуйчатое тело, и смотреть на него уже можно было без содрогания.

– Нам нужно поехать на какое-нибудь открытое пространство, – сообщил он, собирая на затылке волосы и закрепляя их зажимом. – Не сегодня – так завтра я обязан найти Апреля. Нужно ехать немедленно.

– Грэм, – закурил Сергей, – мы не спали ночь, мы допиваем вторую бутылку коньяка, неужели ты думаешь, я такой красивый за руль сяду? К тому же, для того, чтобы везти по городу тебя, нам как минимум нужна глухая ночь.

– На него можно надеть очки, кепку, – пожал плечами Артём, – посадить на заднее сидение, дать газету в руки – и все, его никто и не увидит.

– Тёмыч, я никуда не поеду, я пьян, от меня коньячищем разит.

– А это мы сейчас все поправим: холодный душик и пара чашек крепкого кофе поставят тебя на ноги, а потом набьешь рот антиполицаем, у меня валялось где-то пара пакетиков.

– Нет, ребята, так не пойдет. Я должен нормально выспаться…

– Завтра выспишься. Давай, Грэм, помогай, хватаем его и – в ванную. И не вздумай орать, доктор, Титруса разбудишь.

* * *

Апрель бродил по дому, не зная, чем себя занять, в конце концов, вышел во двор. К нему тут же подошел Николай.

– Ну, что, хозяин, обживаетесь?

Апрель посмотрел на него с плохо скрываемой ненавистью и улыбнулся:

– Обживаюсь.

– Я сейчас за продуктами поеду, сами списочек составите, или Олегу доверите?

Подумав, что труп вряд ли сможет составить подходящий «списочек», Апрель сказал:

– Возьмите с собой Лешку.

– Хорошо. Шашлычка вечерком не хотите? Под красное винцо?

– Нет.

– Ну, я винца все равно возьму, мало ли, вдруг настроение появится.

– Хорошо, – выдавил Апрель, и пошел обратно в дом.

* * *

Сидя на табуретке, Сергей подрагивал после водной экзекуции, прихлебывая горячий кофе. Артём наполнил тарелку горячим куриным супом и собрался идти кормить Титруса.

– Ты не говори ему пока обо мне, – подал голос, сидящий в углу Грэм, – он еще слишком слаб.

Артём кивнул, взял ложку и пошел в комнату.