Чужак

Это сон, подумала Марси. Просто очень реальный. Сейчас я проснусь рядом с Терри и расскажу ему, что мне приснилось, как его посадили в тюрьму за убийство. И мы вместе посмеемся.

Один из заключенных, не скрываясь, показал на нее пальцем. Сидевшая рядом с ним женщина уставилась на Марси во все глаза и что-то шепнула своей соседке. Охранник, сопровождавший Марси и Хоуи, возился с магнитным замком на двери в дальнем конце комнаты для свиданий. Дверь никак не открывалась, и Марси не могла отделаться от мысли, что охранник специально не торопится. Ей казалось, что на нее смотрят все. Даже дети.

Наконец дверь открылась. За ней оказался небольшой коридор, в который выходили крошечные кабинки с перегородками из какого-то материала, похожего на матовое стекло. В одной из этих кабинок сидел Терри. Увидев мужа, утонувшего в коричневой тюремной робе, которая была ему велика, Марси расплакалась. Она вошла в кабинку и посмотрела на Терри, отделенная от него толстой перегородкой из оргстекла. Марси прижала ладонь к перегородке, и Терри тоже прижал ладонь к перегородке со своей стороны. В оргстекле были просверлены дырочки, расположенные по кругу, как в трубках старых телефонных аппаратов.

– Не плачь, милая. Иначе я тоже заплачу. И пожалуйста, сядь.

Марси села на скамейку, и Хоуи пристроился рядом с ней.

– Как девчонки?

– Нормально. Они за тебя очень переживают, но сегодня им уже полегче. У нас есть очень хорошие новости. Ты знал, что выступление мистера Кобена снимали для репортажа на сайте городского телеканала?

Терри растерянно моргнул, потом рассмеялся.

– Знаешь, кажется, та председательница что-то такое сказала в своей вступительной речи, но она говорила так долго и нудно, что я почти сразу же отключился. Охренеть.

– Я бы даже сказал, охренеть и не встать, – произнес Хоуи с улыбкой.

Терри подался вперед, почти коснувшись лбом перегородки.

– Марси… Хоуи… когда Кобен отвечал на вопросы, я тоже задал ему вопрос. Я понимаю, что вряд ли… Но может, у них сохранилась аудиозапись? Если да, то, наверное, можно как-то распознать голос. Чтобы они убедились, что это я.

Марси с Хоуи переглянулись и рассмеялись. Смех нечасто звучал в комнате для свиданий с заключенными из крыла особо строгого режима, и охранник, стоявший в конце коротенького коридора, поднял взгляд, нахмурившись.

– Что? Что я такого сказал?

– Терри, есть видеозапись, на которой ты задаешь свой вопрос, – сказала Марси. – Ты понимаешь? Есть видеозапись.

Кажется, на секунду Терри растерялся. Потом вскинул кулаки и потряс ими в воздухе у висков, как всегда делал на матчах, когда его команда выигрывала очко или отлично держала защиту. Марси, не задумываясь, повторила победный жест мужа.

– Вы уверены? На сто процентов? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Это правда, – улыбнулся Хоуи. – Кстати, на записи выступления ты появляешься в кадре с полдюжины раз, когда они дают общие планы зала. Вопрос, который ты задал в конце, – это лишь вишенка на торте. Шапка взбитых сливок на банановом сплите.

– Значит, дело закрыто? Завтра меня отпустят?

– Давайте не будем опережать события. – Улыбка Хоуи померкла. – Пока что мы можем точно сказать, что завтра состоится суд, и у обвиняющей стороны куча вещественных доказательств, которыми они весьма гордятся…

– Как же так?! – взорвалась Марси. – Как можно обвинять Терри, когда он был там?! Запись это доказывает!

Хоуи поднял руку.

– Этот вопрос мы обсудим потом, хотя уже сейчас можно сказать, что наши карты побьют их карты. Побьют легко. Однако в действие были приведены определенные механизмы.

– Да, машина, – сказала Марси. – Уж кому, как не нам, это знать, да, Терри?

Терри кивнул.

– Я как будто попал в роман Кафки. Или в «Тысяча девятьсот восемьдесят четыре» Оруэлла. И утянул с собой тебя и девочек.

– Эй, – сказал Хоуи. – Ты никого никуда не тянул, это вас утянули. Ребята, мы все уладим. Дядюшка Хоуи вам обещает, а дядюшка Хоуи всегда выполняет свои обещания. Завтра в девять утра ты предстанешь перед судом в лице судьи Хортона. Ты будешь выглядеть собранным и элегантным в прекрасном костюме, который тебе принесла жена и который сейчас висит в кладовой. Я хочу встретиться с Биллом Сэмюэлсом и попробовать договориться насчет залога. Сегодня, если получится. Или завтра, перед судом. Ему не понравится мое предложение, он будет настаивать на домашнем аресте, но мы добьемся полного освобождения, потому что к тому времени кто-то из журналистов обнаружит запись «Канала восемьдесят один», и проблемы обвиняющей стороны сделаются достоянием общественности. Вероятно, для подтверждения залога тебе придется подписать закладную на дом, но тут ты ничем не рискуешь, если не собираешься срезать электронный браслет и пуститься в бега.