Чужак

— Мюриель, Мюриель Бонем, — сказала она, и после этого слова посыпались из нее, словно из пулемета. — Надеюсь, вы не посчитали меня нахалкой за то, что я пригласила вас танцевать?

— Конечно, нет, я рад, что вы это сделали.

Мои слова добавили ей уверенности.

— Я именно так и подумала, когда увидела вас. Вы выглядели таким одиноким, я имею в виду — ни с кем не разговаривали.

Я снова посмотрел на девушку. Наверное, это действительно бросается в глаза, раз уж даже такой ребенок сумел это подметить.

— Почему вы подумали так, Мюриель?

— Это было видно по тому, как вы стояли и смотрели на танцующих — как будто вам тоже хотелось потанцевать. — Она улыбнулась.

— Понятно, — тихо сказал я. Танец подходил к концу, и когда музыка закончилась, мы остановились с ней в углу и зааплодировали. Лицо ее сияло, она смеялась.

Девушка была слишком молода, чтобы работать в такой организации, как наша. Я сделал для себя заметку дать указание мисс Уолш выяснить, в каком отделе она работает и уволить ее. Ей лучше держаться от нас подальше.

Зазвучала музыка. Я посмотрел на девушку, она кивнула, и мы снова пошли танцевать. Когда танец закончился, я поблагодарил ее и вернулся в свой кабинет. Налив себе выпить, я уселся в кресло, прислушиваясь к доносившейся снизу музыке. Девушка была права, я был одинок, но каждый человек должен сам решить, к чему он стремится. Я свой выбор сделал давно.

Мой взгляд упал на телефон. Конечно, я мог позвонить Рут и поздравить ее с Рождеством, это могло бы послужить еще одной попыткой примирения. После нашего последнего телефонного разговора цветочный магазин каждый день отправлял ей от моего имени орхидеи. Она никогда не благодарила меня за них, но никогда и не отказывалась. Было бы хорошо сейчас поговорить с ней. Я потянулся к телефону и вдруг заметил, что дверь кабинета медленно открывается. Продолжая наблюдать за дверью, я выдвинул левый ящик стола и опустил туда руку. Рука коснулась холодного металла автоматического пистолета, который я хранил там, пальцы крепко сжали рукоятку.

В образовавшуюся щель просунулась голова девушки, бледно-золотистые волосы сверкнули в полумраке кабинета. Увидев меня за столом, она широко распахнула дверь и вошла в комнату.

— Так вот вы где, мистер Кейн, — сказала Мюриель.

Я задвинул ящик.

— Да, — ответил я, — а почему вы пришли?

Девушка уже стояла передо мной.

— Не знаю, так мне захотелось, — просто ответила она, при этом в ее глазах было удивленное выражение, как будто она сама не понимала, что с ней творится.

Я встал из-за стола и подошел к ней. Что-то творилось у меня внутри, я чувствовал нервозность и напряжение, губы вытянулись в тонкую жесткую линию.

— Мистер Кейн, — девушка казалась слегка испуганной, — что вы хотите сделать? — Голосок ее задрожал, теперь она, наверное, была бы непрочь ускользнуть от меня.

Я ничего не ответил, лишь положил руки ей на плечи. Она слабо кулачками уперлась мне в грудь. Одной рукой прижав ее к себе, я другой рукой взял ее за подбородок, повернул ее лицо к себе и поцеловал. Мюриель уцепилась за карманы моего пиджака. Это был долгий, грубый поцелуй. Когда я отпустил ее, глаза ее были полузакрыты, она бессильно повисла на мне.

— Ты для этого пришла сюда? — хрипло спросил я.

Мюриель, казалось, не обратила никакого внимания на мою интонацию. Голова ее лежала на моем плече, лицо было повернуто от меня. Слабым голосом она смогла только вымолвить:

— Ох, мистер Кейн…

Я посмотрел на нее сверху вниз. Маленькая сучка так и просилась, чтобы ее разложили. Внезапно я почувствовал себя старым и усталым, прежний запал прошел. Я опустил руки и повернулся к ней спиной.

— Что случилось, мистер Кейн?

— Ничего, — ответил я, — езжай домой, детка, чтобы потом не пожалеть. — Я закурил сигарету.

— Мистер Кейн, — промурлыкала Мюриель слабеньким хитреньким голоском, — я ни о чем не буду жалеть, не отправляйте меня домой.

— Хватит, — сказал я. — Ты слишком молода, чтобы играть в эти игры. Возвращайся домой к маме.

— Мне двадцать, мистер Кейн, — сказала она, гордо вскинув головку, — и я достаточно взрослая, чтобы играть в те игры, в которые мне хочется.

Я молча посмотрел на нее.

— Мистер Кейн, — снова начала она, уставившись в пол, — а где вы собираетесь встречать Рождество?

Ее вопрос озадачил меня, такого я от нее не ожидал.

— А что? — спросил я.

— Вы не могли бы поужинать со мной? — спросила Мюриель, все еще глядя в пол. — Мне не хотелось бы снова встречать Рождество одной.

Меня заинтриговало слово «снова».

— Почему одной?

— Я живу в меблированных комнатах, — тихо ответила она. — Мои родители умерли, и мне не с кем встречать Рождество. — Она посмотрела на меня, глаза ее были полны слез. — Всем есть куда пойти, а нам нет.

— Откуда ты знаешь, что мне некуда пойти? — спросил я.

— Это видно по вашему лицу, мистер Кейн, — сказала Мюриель, пристально глядя на меня. — Я безошибочно чувствую, когда человек одинок.

Несколько секунд я смотрел на нее, потом улыбнулся. Она тоже улыбнулась.

— Хорошо, Мюриель, — сказал я как можно строже, — я поужинаю с тобой, но запомни: никаких развлечений.