Чужак

Сэм бросил школу и устроился работать водителем грузовика. Он получал около двенадцати долларов в неделю и жил с родственниками в верхнем Гарлеме. К середине лета я уже полностью втянулся в работу в магазине. Хотя Гарри ничего не говорил мне, по его поведению и отзывам покупателей я понимал, что моей работой довольны. Работа занимала почти все мое время, и только в воскресенье, в мой единственный выходной, я мог побездельничать и сходить в кино.

Я не стал с обычной для меня легкостью заводить друзей, поэтому круг моих интересов за пределами магазина был весьма ограничен. Но это не особенно меня волновало, в этой сложной жизни лучше было пробиваться одному. В те редкие минуты неудовлетворенности, которые у меня иногда случались, я воскрешал в памяти ныне угасшие желания. Несколько раз я попытался отыскать дядю через его прежнее место работы, но мне это не удалось. Создавалось впечатление, что вся семья исчезла, не оставив следа. Летом работы в магазине было немного, и все равно к осени Гарри пообещал мне прибавить жалованье. Пока же я получал десять долларов в неделю, плюс два доллара, которые дополнительно платил мне Гарри, и около трех долларов чаевых — вместе выходило около пятнадцати долларов в неделю. Этого мне вполне хватало на жизнь. Конечно, я бы не отказался от больших денег, да и кто бы отказался, но было довольно трудно найти работу, и поэтому я считал, что мои дела идут вполне прилично. Безусловно, я зарабатывал не так много, как тогда, когда служил у Кифа. Но тем не менее я не стремился вернуться к подобной работе. Я рассчитывал, что со временем найду более высокооплачиваемое место.

В июле Отто, владелец кафе-мороженого в нашем квартале, предложил мне подрабатывать у него по воскресеньям после обеда, когда он особенно бывал занят. Он сказал, что будет платить мне два доллара за работу с часу дня до восьми вечера. Так как делать мне было нечего, я принял его предложение. Несколько недель я продавал содовую воду, и дела у меня шли неплохо. Мне нравилось разговаривать с молодыми людьми, которые заходили в кафе. Некоторые из них спускались туда из клуба, который располагался над бакалейным магазином.

Меня всегда интересовал этот клуб. Надпись на его окнах гласила: «Союз рабочих», но, на мой взгляд, это название не имело никакого отношения к его членам, потому что большинство из них получали пособие и не работали. Каждый субботний вечер, когда мы допоздна задерживались в магазине, мы слышали гул голосов, доносившихся сверху.

В одну из суббот, после закрытия магазина, я решил подняться в клуб и послушать, о чем там шумят. Меня не раз приглашали зайти в клуб, но до сих пор не было ни времени, ни желания сделать это, теперь же, наверное, я просто соскучился по человеческому смеху.

Зал для собраний представлял собой большую комнату с голыми стенами, в которой, по всей видимости, снесли перегородки. В углу играл квартет музыкантов, а у противоположной стены стоял стол с бутербродами. Рядом со столом находился бочонок с пивом, чаша с пуншем и несколько больших бутылок красного гвинейского вина. Оркестр нестройно наигрывал какую-то незнакомую мелодию, несколько молодых пар танцевали, тогда как люди старшего возраста, разбившись на небольшие группки, разговаривали с бутербродами в руках.

Переступив порог, я стал искать в толпе какое-нибудь знакомое лицо. И вскоре я заметил. Ко мне подошел парень, который был клиентом нашего магазина, звали его Джой, фамилии я не знал.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, — произнес он удивленно.

Я пожал его протянутую руку и рассмеялся.

— Да я подумал, что стоит подняться и посмотреть, что у вас здесь происходит.

— Пошли, — сказал Джой, беря меня под руку, — я тебе все покажу.

Он представил меня нескольким молодым парням и девушкам, а я, в свою очередь, поздоровался еще с несколькими людьми, которых знал по магазину. Потом он подвел меня к столу, сунул в руку бутерброд и со словами «развлекайся» поспешил к двери встречать нового гостя. Я подумал, что он служащий в этом клубе, или что-то в этом роде, потому что, похоже, знал тут всех.

Через некоторое время я увидел знакомую девушку, которая разговаривала с парнем. Я знал ее по магазину, мы иногда перебрасывались шутками. Она всегда просила бутылку кетчупа, но говорила так быстро, что название звучало в ее устах довольно забавно. Я откусил кусок бутерброда и, подойдя к ней, промычал набитым ртом:

— Ты купила сегодня свой «катшуп»?

Она обернулась и, увидев меня, тоже слегка удивилась.

— Какого черта ты здесь делаешь? — спросила она.

Продолжая жевать, я ответил:

— Я пришел на вечеринку.

— Как бы не так, — возразила она.

— Ну хорошо, тогда я пришел поесть бесплатно.

— Вот это правда! — в голосе девушки прозвучали презрительные нотки. — Разве мы все пришли не за этим?

Парень отошел и стал разговаривать с другой девушкой.

— Потанцуем? — спросил я.

— Рискнем, пожалуй.

Я положил бутерброд на стул, и мы начали танцевать.

— А неплохую гулянку они устроили, — сказал я.

— Здесь все бесплатно, — заметила девушка.