Чужак в чужой стране

— В старших классах мне довелось выиграть спор с Британским колониальным советом. Оппозиция не сумела меня опровергнуть, потому что в природе нет «Британского колониального совета». Вот и сегодня утром я действовал так же беззастенчиво. Администрация жаждала заполучить «права» Майка по Ларкину и до смерти боялась, что мы заключим сделку с кем-то другим. Я воспользовался их алчностью и беспокойством, чтобы форсировать конечную логическую абсурдность их фантастической юридической теории, допускающей, чтобы с Майком обращались как с сувереном, и закрепляющей это в неопровержимом протоколе, — и они на это пошли! — Джубал самодовольно улыбнулся.

— И таким образом, — сухо заметил Бен, — вы вляпались всем известно во что.

— Бен, Бен, — укоризненно возразил Джубал, — по их собственной логике, они короновали Майка. Должен ли я доказывать, что невзирая на известную поговорку о «коронах и топорах», лучше уж быть публично признанным королем, чем подпольным претендентом?

Положение Майка значительно укрепилось благодаря нескольким музыкальным тактам и ветхой простынке. Но оно все еще сложное. Сейчас Майк — признанный суверен Марса, и, согласно этой ерунде по Ларкину, он имел право раздавать концессии, права на торговлю, земли — до тошноты. Ему пришлось бы все это делать и претерпевать даже худшее влияние, чем то, которое всегда сопутствует владению колоссальным богатством, или же он должен отказаться от «трона» и позволить, чтобы его «права по Ларкину» были переданы тем, кто сейчас находится на Марсе, то есть Дугласу.

И то, и другое мне не понравилось, — морщась, продолжал Джубал. — Джентльмены, я не мог допустить, чтобы мой клиент оказался загнан в угол и был вынужден играть этот фарс. Следовало свести к нулю само решение Ларкина о том, что касалось Марса, но при том не допустить, чтобы дело перешло в Верховный Суд.

Джубал ухмыльнулся.

— Вот я и врал до посинения, чтобы возникла некая теория. Майку оказали высшие почести, весь мир это видел. Но почести ведь можно оказать не самому суверену, а его «альтер эго» — послу. Вот я и утверждал: Майк — не карточный король и не создает небывалый прецедент, он — посол великой марсианской нации!

Джубал пожал плечами:

— Чистейший блеф, конечно. Но я блефовал, полагаясь на то, что другие игроки — Дуглас, Кунг — знают не больше меня. — Джубал огляделся. — И еще я рискнул, потому что вы трое были с нами, вы же братья Майка по воде. Если уж вы не выступили против, значит, Майка должны были принять как марсианского посла — и решение Ларкина мертво.

— Надеюсь, — мрачно заметил Ван Тромп, — но я-то не считал ваши заявления ложными, Джубал.

— Как? Да я же плел словеса, импровизировал!

— Не важно. Думаю, вы сказали правду. — Капитан «Чемпиона» заколебался. — Однако я не стал бы называть Майка послом — он скорее десант.

У Кэкстона отвисла челюсть.

— Каким образом, сэр? — спросил Джубал.

— Поясню. Полагаю, что он — разведчик, который выяснит обстановку для своих марсианских хозяев. Не поймите меня неверно, я так же люблю мальчика, как и вы. Но у него нет оснований быть лояльным по отношению к нам — к Земле. — Капитан нахмурился. — Все почему-то считают, что раз человека отыскали на Марсе, он с радостью кинется «домой». Но дело-то обстояло несколько иначе, да, Свен?

— Майк сюда не рвался, — согласился Нельсон. — Мы не могли подойти к нему — он нас боялся. Потом марсиане велели ему идти с нами… а он вел себя, как солдат, исполняющий приказ, который до смерти его напугал.

— Погодите-ка, — возразил Кэкстон. — Капитан! Марс нападет на нас? Марс?! Да это же все равно, что нам напасть на Юпитер! Притяжение тут в два с половиной раза больше марсианского, а на Юпитере в два с половиной больше нашего. Аналогичные различия в давлении, температуре, атмосфере и так далее… Мы бы не смогли жить на Юпитере… не понимаю. Ведь марсиане не смогут выносить наши условия? Разве не так?

— Близко к правде, — признал Ван Тромп.

— Зачем же нам нападать на Юпитер или Марсу на нас?

— Бен, вы видели разработки по плацдарму на Юпитере?

— Непрактично, всего лишь мечты.

— Но в недавнем прошлом и полеты в космос считались неосуществимыми. Инженеры рассчитали: если использовать то, что мы узнали, изучая океаны, и снабдить людей специальными костюмами, тогда высадка на Юпитер станет возможной. Не думайте, что марсиане глупее нас. Видели бы вы их города!

— Э-э-э… — задумался Кэкстон. — О’кей, все равно не понимаю, зачем мы им.

— Капитан?

— Да, Джубал?

— Есть еще одно возражение. Вы слыхали о классификации культур на «аполлонические» и «дионисийские»?

— В общем, представляю.

— Мне кажется, даже культура Дзуни на Марсе бы называлась «дионисийской». Вы там были — я разговаривал с Майком. Его воспитали в совершенно «аполлонической» культуре, они не агрессивны.

— М-м-м… я не стал бы слишком на это рассчитывать.