Чужак в чужой стране

— Махмуд, он должен осваиваться. Ты пытался учить его теологии, он мне рассказывал. Можешь назвать хоть одну причину, из-за которой нельзя было дать шанс Дигби? И отвечайте мне как ученый, а не как мусульманин.

— Я не способен отвечать иначе, как мусульманин, — тихо молвил Махмуд.

— Извините, понимаю необходимость, хотя и не согласен.

— Джубал, я пользуюсь словом «мусульманин» в его прямом значении, а не в смысле фанатик-сектант «мохаммеданин», как не совсем точно определила их Мариам.

Та не смогла утерпеть:

— Да, так и буду вас называть, пока не научитесь правильно произносить «Мириам». И перестаньте вертеться!

— Хорошо, Мариам. Ох! Женщины не должны быть такими тренированными. Джубал, как ученый, я считаю Майка венцом моей карьеры. Как мусульманин, я нахожу в нем готовность подчиниться воле Божией… и я счастлив, хотя есть сложности: он все еще не может грокнуть значение английского слова «Бог». — Махмуд пожал плечами. — Арабского «Аллах» тоже. Но как человек, и всегда — как раб Божий, я люблю его, нашего приемного сына, нашего брата по воде, и не желал бы, чтобы он подпадал под дурное влияние. Оставим в покое веру, но этот Дигби, кажется мне, способен просто растлить, сбить его с пути истинного. А вы как думаете?

— Оле! — захлопал в ладоши Бен. — Он скользкий тип, я не высвечивал его темные делишки в своей колонке лишь потому, что наш Синдикат боится печатать, материалы о нем. Продолжайте, Махмуд, так я, глядишь, выучу арабский и куплю коврик для молитв.

— Надеюсь. Коврик, впрочем, не обязательно.

Джубал вздохнул:

— Я с вами согласен. Я бы предпочел увидеть, как Майк курит марихуану, чем ждать, пока Дигби обратит его в свою веру. Но я не думаю, что им удалось обмануть Майка с помощью своих трюков… к тому же, ему нужно учиться противостоять дурным влияниям. Вас-то я таковым не считаю, но не думаю, что ваши шансы выше: у парня могучий ум. Возможно, Мохаммеду пришлось бы потесниться для нового пророка.

— Если господь пожелает, — объявил Махмуд.

— Да, спорить не о чем, — согласился Джубал.

— А мы тоже обсуждали религию в ваше отсутствие, — мягко произнесла Доркас. — Босс, вам известно, что у женщин есть душа?

— Ну да?!

— Так Вонючка сказал.

— Мариам, — пояснил Махмуд, — пыталась выяснить, почему мы, «мохаммедане», считаем, что души есть только у мужчин.

— Мириам, это такое же заблуждение, как и нелепое представление, будто евреи приносят в жертву христианских младенцев. В Коране утверждается, что на Небеса попадают целыми семьями, и мужчины и женщины, например, «Золотые украшения», стих семьдесят, не так ли, Махмуд?

— «Войдите в Сад, вы и жены ваши, и станете счастливы», насколько можно перевести, — согласился Махмуд.

— А я, — вставила Мириам, — слышала про прекрасных гурий, с которыми развлекаются в раю мужчины. Где же тогда их жены?

— Гурии, — ответил Джубал, — совсем другие существа, вроде джиний или ангелов. Души им ни к чему, они вообще духи — кстати, вечные, неизменные и прекрасные. Есть и мужчины-гурии, или соответствующие создания. Гуриям не надо заслуживать место в раю — они уже там служат. Они подают восхитительные кушанья и напитки, не вызывающие похмелья, еще и развлекают, если попросить. Но души жен не должны работать, так, Махмуд?

— Близко к правде, только слова легковесные. Гурии… — Он сел так резко, что Мириам свалилась с его спины. — Может, это у вас, девушки, нет души?

— Ах, ты неблагодарный неверный пес! — горестно завопила Мириам. — А ну возьми свои слова обратно!

— Пощади, Мариам. Даже если у тебя нет души, ты все равно бессмертна. Джубал, бывает так, что человек умрет, но сам этого не заметит?

— Не знаю, не пробовал.

— Может, я помер там, на Марсе, и мне снится, что я прилетел домой? Оглянись! Вот сад, которому мог бы позавидовать сам Пророк. Четыре прекрасные гурии, подающие отличную еду и восхитительные напитки в любое время дня и ночи. Даже соответствующие существа мужского рода, если есть необходимость придраться. Это рай?

— Гарантирую, что нет, — заверил его Джубал. — Налоги-то я плачу.

— Да, но на меня это не влияет.

— А ваши гурии? Условимся, что красота их соответствует, в конце концов «красота — в глазах смотрящего»…

— Сойдут.

— Ну, вы нам за это заплатите, босс, — добавила Мириам.

— …остается еще один необходимый атрибут, — напомнил Джубал.

— М-м-м… не стоит углубляться, — решил Махмуд. — В раю-то это станет не временным физическим состоянием, но постоянной духовной позицией.

— В таком случае, — решительно заявил Джубал, — я уверен: они не гурии.

Махмуд вздохнул:

— Придется обратить одну.

— Почему одну? Есть места, где вы найдете сколько захотите.

— Нет, брат мой. Выражаясь мудрыми словами Пророка, там, где законы позволяют иметь четырех, невозможно обходиться по справедливости и с одной.

— Ну, уже легче. Которую же?

— Посмотрим. Мариам, как у тебя насчет духовности?

— Иди к черту, я тебе покажу «гурию»!

— Джилл?

— Не лезь, — попросил Бен, — я сам ее обрабатываю.

— Тогда потом. Энн?

— Извини, у меня свидание.

— Доркас? Мой последний шанс!