Чужак в стране чужой

— Ну, — согласилась Джилл, — в общем-то так, и он использует все, какие есть, допустимые способы. Однако…

— Чушь и плешь! Он использует все, какие есть, недопустимые способы.

— Не знаю, на меня лично он произвел впечатление человека искренне верующего, он же пожертвовал буквально всем, чтобы…

— Чушь, как было уже сказано выше, и плешь! Дигби играет на публику. Так называемый «альтруизм» — худшая изо всех бесчисленных бессмыслиц, уродующих наш несчастный мир. Каждый человек делает то, что ему нравится, и ничего кроме. Если ему больно сделать выбор, если его выбор выглядит со стороны как жертва — можешь быть уверена, что благородства тут ничуть не больше, чем в затруднениях жадюги, поставленного перед необходимостью выбрать одну из двух вещей, когда ему до смерти хочется иметь обе. Обычный, рядовой мужик, он что, не страдает, когда приходится выбирать — пропить ли ему получку или принести домой, жене и детям, идти утром на работу, которая обрыдла ему по это самое место, или послать ее подальше и сесть на пособие? Вот он и выбирает, что именно принесет ему меньше страданий — или, если хочешь, больше удовольствия. И всю жизнь этим выбором мается. Ровно в той же ситуации находятся и крупный прохвост, и святой, просто их выбор несколько масштабнее — что совершенно не меняет его сути. Вот тут-то мы и подошли к нашему «епископу». Прохвост он там или святой, но уж затравленным-то мучеником за веру этого типа не назовешь.

— А как ты думаешь, кто он все-таки такой?

— А что, есть какая-нибудь разница?

— Брось, Джубал, я прекрасно знаю, что весь твой цинизм — напускной. Разница есть, и огромная.

— М-м-м-да, пожалуй, что есть. Будем надеяться, что он негодяй, со святыми мороки еще в сто раз больше. Если хочешь, можешь и это назвать «цинизмом», обозвать чужое мнение нехорошим словом — совсем не значит его опровергнуть. Ладно, скажи мне лучше, что тебе особенно не понравилось в тамошних действах?

— Н-ну… да все не понравилось. Ведь не будешь же ты меня уверять, что это настоящее богослужение.

— Иными словами, там все было совсем не так, как в Маленькой Коричневой Церкви, куда тебя водили сопливой девочкой?[143] Мужайся, Джилл, я сообщу тебе страшную тайну. В соборе Святого Петра тоже все совсем не так. И в Мекке.

— Да, но, как бы то ни было, ни там, ни там нет такого! Танец-змейка… игровые автоматы… даже бар! Во всем этом ни грана величия, благородства.

— Думаю, храмовая проституция выглядела тоже не очень величественно.

— Что-что?!

— Можно смело полагать, что животное о двух спинах[144] столь же комично в храме, сколь и при обстоятельствах более ординарных. А что до танца — приходилось тебе когда-нибудь присутствовать на богослужении шейкеров?[145] Я вот тоже не успел, что лишний раз доказывает — церковь, косо глядящая на половые сношения, долго не протянет. А танцы во славу Божью — одна из древнейших в мире традиций. Артистизма там никакого не требуется — вряд ли шейкеров пустили бы на сцену Большого театра, — достаточно иметь энтузиазм. Или, может, тебе и индейский танец дождя кажется кощунственным?

— Это совсем другое дело.

— А любое дело — совсем другое, чем больше оно меняется, тем больше остается тем же самым. Что же касается «одноруких бандитов» — ты не видела, случаем, как в церквях играют в бинго?

— Д-да. Наш приход собирал таким образом деньги на взносы по закладной. Но ведь это только в пятницу, по вечерам, — и уж всяко не во время службы.

— Подумать только, какая праведность. Похоже на ту добродетельную жену, которая спала с другими мужчинами исключительно тогда, когда мужа нет дома.

— Джубал, это даже и сравнивать нельзя!

— Вполне возможно. Аналогия — орудие еще менее надежное, чем логика. И все равно, юная леди, как бы вы…

— Хоть бы улыбнулся, когда такое говоришь.

— Шутка. Да пойми ты, Бун бы стерпел, даже если б ты в него плюнула. Потому что Дигби ему велел сносить любые наши выходки. Джилл, что грешно в воскресенье, то грешно и в пятницу, во всяком случае — мне так грокается. Да и Человеку с Марса, скорее всего, — тоже. Единственная различимая глазом разница состоит в том, что фостериты дают тебе абсолютно бесплатно — и даже в случае проигрыша — текст из Писания. А вот ваши пятничные игрища — могли они таким похвастаться?

— Липовое писание. Это же тексты из «Нового Откровения». Слушай, начальник, а ты-то читал эту штуку?

— Читал.

— А тогда должен и сам прекрасно все понимать. Грошовая стилизация под Библию. Половина там — сладкие слюни на сахарине, вторая половина — чушь собачья, а встречаются и просто мерзости. И смысла никакого, один разврат.

Джубал замолк так надолго, что Джилл подумала, не заснул ли он.

— Джилл, — сказал он наконец, — а с индуистскими текстами ты знакома?

— Боюсь, что нет.

— А с Кораном? Ну хоть с каким-нибудь из главных не-христианских писаний? Собственно говоря, я могу проиллюстрировать свою точку зрения и библейскими примерами, боюсь только оскорбить твои нежные чувства.

— Ничего ты не оскорбишь.