Чужбина

— Да, Иркин, наши судьбы во многом похожи. Правда, в отличие от тебя, у меня есть деньги. Я хочу для начала узнать обстановку получше, куда их можно вложить в этом городе. На мне лежит обязанность помочь родителям моего друга. Мне нужна твоя помощь. Работу эту можешь оставить, будешь, если надумаешь, работать со мной, не обижу.

Иркин внимательно посмотрел на него:

— Ты это точно говоришь? Или как?

Карим улыбнулся:

— Совершенно точно! Прямо с этой минуты, если сейчас и решишь.

— А если соглашусь, то что за твои деньги должен делать?

— Для начала мне нужно выяснить поподробнее о состоянии семьи моего друга, вот их бывший адрес. Затем хочу выяснить «раскладку во власти города»: кто за кем стоит, чем располагает. Далее хочу выяснить, какие предприятия здесь можно выкупить и организовать настоящую работу, а не грабеж рабочих. Необходимо также подобрать хороший дом для жилья. И, наконец, раз здесь такие обычаи, то не худо бы иметь и команду для обеспечения безопасности, но, конечно, не из «обкуренных, обдолбаных», потерявших совесть и честь. Для начала человек пять-шесть.

— Эх, Карим, не дадут тебе здесь хорошо развернуться, у них, этих шакалов, все схвачено, настоящие бизнесмены отсюда давно разъехались, «задолбал» их этот бай. Но, конечно, мы посмотрим и, если сможешь постоять за себя, зубы они обломают, а не поймут, так по-другому спросим с них, сам отлично знаешь, что с этой поганью надо делать. Главное, ты начни, покажи. Народ-то во как натерпелся!.. Ненавидит всех этих шакалов вместе с их хозяином. Не так уж они и страшны, если народ увидит, кто их злейший враг, увидит возможность вернуть себе человеческое достоинство и жить как ранее! Ничего тогда эти грабители не смогут сделать.

— Правильно мыслишь, Иркин, но не будем забегать вперед. Давай начнем с того, что я определил. Сможешь взяться? А я считаю так: не дать себя запугать — это раз; дать по рукам как можно больнее, если полезут — это два; привлечь к делу как можно больше населения — это три.

— Да…, дела. Но знаешь, Карим, по мне лучше погибнуть, уничтожая эту стаю, чем далее вот так жить, мириться. Я с тобой, мои друзья, боевые товарищи ради такого «зачинания» тоже будут здесь, можешь не сомневаться. Давай так решим: пойду уволюсь, начну твое задание выполнять. Не все в этом городе сломались, остались еще люди, они не меньше меня ненавидят эту власть от шайтана, есть с кем поговорить. Вечером я тебе доложу, будь на месте. Он пожал Кариму руку, взглянул, и подобие улыбки мелькнуло на его мрачном лице.

— Иркин, постой! Эти бандиты вооружены, а как же мы? С голыми руками что ли?

— Не беспокойся, сейчас у нас все можно достать, были бы деньги.

— А ты знаешь, с кем надо говорить на эту тему? Да так, чтобы без распространения о наших интересах, эти торгаши наверняка под колпаком баевских приспешников.

Иркин усмехнулся:

— Если большой куш на кону, то не захотят делиться ни с кем. Это известно, будут молчать как рыбы. В общем, не проблема. Договорюсь.

— Тогда подожди, сейчас составим список необходимого на первый период из расчета на пять человек.

Карим присел за стол, начал обдумывать и писать. Закончив, протянул список. Иркин прочитал, удивленно взглянул и покачал головой, хотел было о чем-то спросить, но передумал, сунул бумагу в карман и, сказав: «Попробуем», вышел.

Оставшись один, Карим разделся, вынул свои вещи из сумки, разложил по полкам шкафа, захватив деньги и документы, пошел в ванную. Там бросил их в корзину, засыпал порванной туалетной бумагой, полез в душевую кабинку. Принялся с удовольствием смывать пот, а с ним и накопившуюся усталость. Посвежевший, он вышел из ванной и остановился у двери. Трое незнакомцев распоряжались в его номере как хозяева. Двое из них деловито обыскивали комнату, а третий, покуривая, сидел в кресле и наблюдал. Заметив Карима, голого, только завернутого в полотенце, поманил его пальцем:

— Иди сюда, человек. Ты нам не нужен, нужна твоя помощь. Где деньги, где твои документы? Мне желательно их посмотреть. Кроме того, человек, у нас такой порядок — ты должен за прописку мне заплатить.

Карим молча оценил обстановку. Все трое были вооружены, у всех — пистолеты. Бродили они по разным углам, и у каждого из них была возможность пристрелить, начни он действовать. Поняв это, он остался стоять. Сидящий насмешливо процедил:

— Эй, аскеры, помогите этому бизнесмену прийти в себя побыстрее, а то он, похоже, онемел и скоро обгадится. Зачем нам его вонь нюхать?

Двое обыскивающих, размахивая пистолетами и ругаясь, бросились к Кариму, и, вскоре, подталкиваемый стволами, он подошел к сидящему.

— Ну что, лох? Понял? Где деньги, документы? Говори живо, иначе резать будем, а это больно, очень больно!