Чужестранец в землях загадок

Услышав этот крик, Оррик устремился к двери в дом со всех ног. Что бы там в сундуке ни было, убить дваждырождённого не так-то просто. И действительно, как раз в тот момент, когда Оррик ворвался в дом, чародей наконец оторвал от себя извивающуюся многоногую тварь в золотисто-зелёном хитиновом панцире и раздавил её голову сапогом. Руки его были покрыты укусами, кожа вокруг которых уже начала чернеть от губительного яда, но вероятно он мог спасти себя — если бы не копьё Оррика, на этот раз вошедшее точно по центру груди. Даже это не прикончило его сразу. Он ещё попытался произнести заклинание — пока удар шпаги не оборвал слова вместе с жизнью.

Убедившись, что противник мёртв, Оррик тяжело опустился на скамью. Его вновь начало мутить. Распоротая мечом почти до кости рука, сломанные рёбра, поражённые магией нервы, шишка на голове от удара о челюсть здоровяка — чего только не болело.

— Надо было устраивать засаду, — скривился он.

* * *

В большинстве стран, где побывал Оррик, мертвецов сжигали, но обычай его собственной родины предполагал похороны в земле. Четырёх неприятелей он прикопал прямо у тропы, а вот место для могилы Маугена выбрал поглубже в лесу, чтобы её не так просто было найти трупоеду или некроманту. Среди трофейного имущества нашлась пара фляжек с золотым исцеляющим вином, так что орудуя найденной в доме Маугена лопатой Оррик чувствовал себя уже почти нормально.

Оррик посмотрел на тело Маугена на дне могилы, затем на меч Маугена у себя в руке. Хоть и богаты были прилагающиеся к нему ножны и пояс, но с самим мечом они не шли ни в какое сравнение. В Яннарии таких длинных мечей с рукоятью под одну руку не ковали уже давно. Но устаревшая форма была мелочью. Оррик мог с ходу сказать, что изукрашенный золотой вязью прямой клинок — чудо, порождённое сверхъестественным искусством кузнеца. Время и сражения не оставили на нём ни царапины, ни пятнышка ржавчины, не притупили необычайной заточки острия. Такой меч мог с равной лёгкостью срезать толстый гвоздь и разделить надвое коснувшийся его лезвия опавший лист.

Оррик вздохнул и положил меч телу на грудь. Не то чтобы он был особо сентиментален. Да и Мауген не произвёл на него впечатления человека, способного выбраться из могилы, чтобы преследовать похитителя любимого оружия, тем более, если тот отомстил его убийце. Но Оррик сильно подозревал, что количество желающих убить одинокого путника, без родни, вассалов и союзников, ради волшебного меча будет намного, намного больше количества тех, против кого волшебный меч окажется заметно полезнее его старой доброй шпаги.

А подняв глаза, Оррик увидел появившуюся с другой стороны могилы как по волшебству — хотя почему «как»? — женщину. И понять, что перед ним не смертная, а горная фея было несложно, даже не вглядываясь в серые как камень волосы и зелёные глаза без белков и зрачков, даже не обращая внимания на красоту, слишком идеальную для смертных. Ну, кто ещё мог появиться словно из ниоткуда в подобном месте, кто ещё мог ходить по горам с босыми ногами, в пародии на одежду из шкуры снежного барса, держащейся на её теле, пожалуй, одним лишь волшебством?

При встрече с феями даже дваждырождённому стоило быть вежливым. Но сейчас Оррик был совершенно не в настроении. Он смерил незваную гостью мрачным взглядом.

— Вот теперь пожалуй понятно, от кого Мауген узнавал о том, что к его дому направляются какие-то незнакомцы. А ведь помоги ты ему не только словами — он бы, пожалуй, сейчас был жив. Но ведь он старел. А великому воину не подобает скучная смерть от старости, так, прекрасная госпожа?

Фея улыбнулась и кивнула. Нагнулась, чтобы собрать ладонью горсть раскопанной земли, добавила к ней что-то вроде семян, вдруг возникших в её руке и бросила в могилу. Оррик закрыл глаза, повторив пару раз про себя, что гневаться на Волшебный Народ смысла не больше, чем на пылающий огонь или текущую воду. А когда открыл их, хозяйка перевала уже исчезла.

Оррик пробурчал нечто нечленораздельное сквозь зубы и взялся за лопату. Солнце было ещё высоко, но тянуть время не стоило, если к ночи он надеялся оказаться отсюда подальше.

Караван, часть 1

Горная долина была прекрасна. Совсем несложно было найти в ней место, откуда открывались изумительные виды на изумрудные склоны под сияющими снежными шапками и бирюзовую реку внизу, окружённую тёмно-зелёным лесом. Но горные орки, обитавшие в этой долине и нескольких соседних, не очень ценили её красоту. Не в силу природного скотства, а потому, что на своей шкуре чувствовали суровость и скудость этой земли, едва способной прокормить их немногочисленные стада. Люди здесь и вовсе не смогли бы выжить, по крайней мере, не в таком количестве, но орки были выносливее и неприхотливее. Недостаток же разных полезных для жизни вещей они привыкли возмещать грабежом. Правда, у их непосредственных соседей мало чем можно было поживиться. Но сейчас в их сети приплыла большая рыба — правда с прочной чешуёй.