Чужестранец в землях загадок

Вот и сейчас молодой волк пытался понять, что же это за странный гладкий камень перед ним, охваченный смесью страха и смутного любопытства. Наверное, камень не мог быть угрозой, раз уж человеческая самка не смогла с его помощью защитить ни себя, ни своё ездовое животное. Кости обеих уже растащили, для стаи стай, к тому же после долгого, изнурительного пути, без возможности нормально охотиться, это было чуть больше, чем на один зуб, так что и остальные волки разошлись, оставив молодого за его наблюдениями. Но всё же, люди были такими странными, у них всё время появлялись новые ухищрения, кто знает…

Как бы ни было внимание молодого волка приковано к хрустальному шару, бдительности он не терял ни на миг. Поэтому приближение большого крылатого хищника он услышал заранее. Всякий волк, способный добыть себе еду, знал, что с львоптицами, обитавшими в горах, где они могли прятать свои логова на доступных лишь по воздуху утёсах, не стоит меряться силами один на один. Вот и молодой волк при первом же предупреждающем звуке разом забыл о своих мыслях, поспешно сорвался с места, нырнул в высокую траву, и поспешил туда, где сейчас должны были ждать сородичи.

А если бы он мог или хотел найти укрытие, чтобы оттуда понаблюдать за тем, что здесь будет делать прилетевшая тварь, то ещё укрепился бы в мыслях о безграничной странности людского рода и бесчисленности его загадок. Потому, что тогда он увидел бы, как с приземлившейся львоптицы слез человек — человек в необычной одежде, держащий в руке какой-то предмет, более всего похожий на круглую дощечку. И направился прямо к непонятно пахнущему гладкому камню.

— Даже делать своими руками ничего не пришлось… — пробормотал человек себе под нос, на языке, который не понял бы ни один из волков. Он огляделся по сторонам, удостоверяясь в отсутствии этих самых волков, прежде чем спрятать свою дощечку и подобрать камень. — Старик был прав — его сокровище само способно губить воров.

Человек на миг полюбовался хрустальным шаром, прежде чем убрать его в сумку и направиться обратно к ездовому грифону. Уже взбираясь в седло, он глянул на восток, где скрылся одинокий всадник и усмехнулся себе под нос:

— Интересно, он, что, не знал о Дальновидящем камне? Нет, странно было бы… Или догадывался, что есть способы выслеживать краденое? Не может же быть, чтоб наёмник не был алчным, так? Ну, так или иначе, скатертью ему дорога.

Хищники, часть 1

Никто из смертных не знал, откуда и когда появился Хайбатский Мастодонт. Никто из смертных не знал, что это за существо и можно ли его считать живым существом вообще. Священники Восьми Небесных Богов выяснили, что в Мастодонте нет скверны и на этом успокоились. Если кто-то из бывавших в Хайбате могущественных чародеев и сумел проникнуть в загадки Мастодонта, то все интересные выводы унёс с собой на тот свет.

Однако для извлечения пользы из чего-либо, понимать его происхождение и природу совершенно необязательно. Если когда-то существовал способ управлять Мастодонтом, он был, к счастью, давно забыт — иначе маленькую ходячую гору, напоминавшую по форме шестиногую помесь слона с черепахой, приспособили бы давить армии и разрушать стены крепостей на войне. Никакие чары или хитрости не могли заставить Мастодонта сбиться с его бесконечного маршрута, пересекавшего Хайбат, от низовий долин, до перевалов восточных гор, замысловатым кольцом, заметным всякому благодаря протоптанной за эпохи дороге. Шёл он довольно быстро, но в некоторых местах, непонятно чем отличавшихся ото всех прочих, останавливался на минуту-другую. И на то, что творилось у него на спине, внимания не обращал, пока это не грозило слишком серьёзно повредить его подобную заросшему мхом камню шкуру.

Неудивительно, что некий предприимчивый человек придумал приспособить на спину Мастодонта деревянную платформу-паланкин с целым домом на ней, а в местах его остановок соорудить помосты, с которых на эту деревянную платформу можно было попасть.

— …и с тех пор Мастодонт показал себя самым безопасным способом перемещения в Хайбате, — в очередной раз закончил свой рассказ Оррик.

— А всё же неразумно доверять наши жизни магическому созданию неизвестного происхождения и предназначения, — в очередной раз пожаловался в ответ Тремекин.