Чужестранка

Я плескала воду на пылающие щеки, стараясь охладить свои чувства. Твердо напомнила себе, что у меня не может быть никаких претензий по поводу симпатий Джейми. Я вышла за него по необходимости. И он женился на мне по своим причинам, одной из которых было желание расстаться с девственностью. Другая причина тоже ясна: ему нужна была жена, чтобы получать доход, но выбрать девушку своего круга он не мог. Соображение куда менее приятное, чем первое, чтобы не сказать низменное.

Сон покинул меня; я не спеша сняла свою грязную дорожную одежду и надела чистую сорочку, предусмотрительно доставленную в комнату вместе с кувшином и лоханью с водой девушками миссис Фиц. Как она управилась со всеми приготовлениями для новобрачных за то краткое время, пока Джейми говорил с Колумом, а потом мы поднимались наверх, для меня загадка. Миссис Фиц, подумалось мне, управилась бы и с американской гостиницей «Вальдорф Астория», да и с любым лондонским отелем. С «Рицем», пожалуй, тоже.

Эта мысль неожиданно пробудила во мне тоску по моему собственному миру, самую сильную за последнее время.

«Что я здесь делаю?» – спросила я себя в сотый раз. Что я делаю здесь, в этом чужом месте, вдалеке от всего родного и знакомого – от дома, мужа и друзей, одинокая среди людей, которые так походили на дикарей? В последние недели с Джейми я начала чувствовать себя в безопасности, а порою даже счастливой. Но сейчас я вдруг осознала, что счастье это иллюзорно, если даже безопасность реальна.

Я не сомневалась, что Джейми будет верен принятым своим обещаниям, он продолжит защищать меня от любых тревог и угроз. Но, возвратившись сюда после стольких дней, похожих на сон, проведенных среди диких холмов и на пыльных дорогах, в грязных гостиницах и на сладких стогах сена, он, как и я, подпадет под чары прежних отношений. Месяц прошел с нашей свадьбы, мы с каждым днем сближались все сильнее, но в последние напряженные дни эта близость, как мне показалось, дала трещину, и я начала думать, что она может полностью рассеяться после возвращения к обыденной жизни замка Леох.

Я прислонилась головой к каменному косяку окна и стала смотреть во двор. Алек Макмагон и двое его помощников на дальней стороне двора чистили лошадей, на которых мы приехали. Животные, впервые за два дня накормленные и напоенные, с явным удовольствием отдавались заботам конюхов, которые чистили лоснящиеся бока и оттирали пучками соломы грязь с моего плотненького нелепого Чертополоха, который радостно последовал в стойло отдохнуть.

Я подумала, что вместе с лошадью уходит от меня надежда на возможное бегство и на возвращение домой. О Фрэнк! Я закрыла глаза, и по щеке прокатилась крупная слеза. Я раскрыла глаза шире, снова глянула на двор, а потом крепко зажмурилась и попробовала вызвать перед мысленным взором облик Фрэнка. Но как только я смежила веки, передо мной возник не мой любимый муж, а его предок – Джек Рэндолл, чьи полные губы кривились в злобной усмешке. Испуганное этим образом воображение тотчас призвало на помощь лик Джейми, каким я его увидела в окне комнаты Рэндолла – с лицом, искаженным страхом и гневом. Как я ни старалась, я не могла представить себе со всей ясностью знакомые черты Фрэнка.

Внезапно мне сделалось холодно от липкого страха, и я обхватила себя ладонями за локти. А что, если бы я сумела убежать и нашла дорогу к каменному кругу? Что было бы потом? Джейми, надеюсь, вскоре утешился бы – хотя бы с той же Лаогерой. Я тогда думала о том, как он отнесется к моему исчезновению. Но если не считать короткого приступа сожаления, охватившего меня на берегу ручья, я, пожалуй, всерьез не задумывалась о том, как я сама перенесу разлуку с ним.

Задумавшись, я то распускала, то снова стягивала концы завязки на воротнике сорочки. Если я и в самом деле хочу отсюда бежать, я должна вести себя так, чтобы связь между мной и Джейми не становилась крепче. Я не должна позволить ему полюбить меня по-настоящему.

«Если он вообще ощущает нечто подобное, – подумала я, вспомнив Лаогеру и разговор с Колумом. – Если он женился на мне по расчету – а похоже, что так, – то, скорее всего, его чувства в большей безопасности, чем мои».

Усталая, голодная, полная разочарования и неуверенности, я к этому времени довела себя до такого состояния, что не могла ни спать, ни даже просто сидеть на месте. Совершенно несчастная, я бесцельно бродила по комнате, хватая какие-то предметы и потом оставляя их в случайных местах.

Воздух из открытой двери нарушил неустойчивое равновесие гребешка, который я пыталась удержать на кончике пальца, и возвестил возвращение Джейми. Он слегка покраснел и был явно возбужден.

– А, ты не спишь, – сказал он, удивленный и почему-то смущенный тем, что нашел меня бодрствующей.

– Да, – ответствовала я мрачно. – А ты надеялся, что я сплю и ты сможешь к ней вернуться?

Он на секунду нахмурился, но тут же поднял их вопросительно.

– К ней? Ты имеешь в виду – к Лаогере?

Это имя, произнесенное с типично шотландской певучестью – Ли-ра, – вызвало во мне иррациональный гнев.

– Так ты все-таки был с ней! – прорычала я.