Чужеземец. Книга 2. Запах серы

— Насколько я в этом разбираюсь, наш досточтимый герцог имеет слабость к мальчикам, — пояснил Нед.

— Угу. — согласился Руперт с полным ртом. Проглотил и добавил: — Если я ничего не путаю, в прошлый раз, когда он приезжал в наши места, то немного заглядывался на юного Джейми. Это когда было, Дугал? В тридцать восьмом? Тридцать девятом?

— В тридцать шестом, — ответил Дугал из-за соседнего стола и, прищурившись, посмотрел на племянника. — в шестнадцать лет был очень хорошеньким парнишкой, Джейми.

Джейми, жуя, кивнул.

— Ага. И быстрым.

Когда все отсмеялись, Дугал начал дразнить Джейми.

— Я и не знал, что ты стал любимчиком, малыш-Джейми. У герцога есть несколько таких, которые задницей заработали себе земли и должности.

— А ты не заметил, что у меня нет ни того, ни другого? — ухмыльнулся Джейми, вызвав новый взрыв хохота.

— Что? Даже близко не подобрался? — поинтересовался шумно жующий Руперт.

— Если хочешь знать, так намного ближе, чем хотелось бы.

— Ага, а насколько близко тебя бы устроило, парень? — крикнул с другого конца стола высокий мужчина с каштановой бородой, которого я не узнала, и все снова захохотали, обмениваясь непристойными шутками. Джейми невозмутимо улыбнулся и потянулся за другим хлебцем, не обращая внимания на насмешки.

— Ты поэтому так неожиданно уехал из замка к отцу? — спросил Руперт.

— Ага.

— Так что же ты, надо было сказать мне, что у тебя неприятности, малыш, — произнес Дугал с насмешливой озабоченностью. Джейми издал низкий горловой шотландский клекот.

— Скажи я тебе, старый мошенник, и ты бы вечерком добавил мне в эль макового сока и оставил бы меня вместо подарочка в постели у герцога.

За столом взвыли, и Джейми пригнулся, потому что Дугал швырнул в него луковицей.

Руперт прищурился, глядя на Джейми.

— Сдается мне, парень, я видел тебя прямо перед твоим отъездом, ты заходил в покои герцога, как раз в сумерки. Ты уверен, что ничего от нас не скрываешь?

Джейми тоже схватил луковицу и бросил ее в Руперта, но промахнулся, и она покатилась в солому.

— Не-а, — захохотал Джейми. — Я еще девица — во всяком случае, с этой стороны. Но уж если тебе так хочется все знать, Руперт, я расскажу, пожалуй.

Раздались крики «рассказывай, рассказывай!». Джейми, не торопясь, налил себе полную кружку эля и откинулся на стуле в классической позе рассказчика. Я заметила, что Каллум за главным столом вытянул вперед шею и прислушивался так же внимательно, как конюхи и воины за нашим.

— Ну, — начал Джейми, — Нед правду говорит. Его светлость и вправду положил на меня глаз, хотя в шестнадцать лет я еще был совсем невинным… — Его прервали циничными замечаниями, так что Джейми пришлось повысить голос. — Был, как я уже сказал, совсем невинным в таких делах, и понятия не имел, чего он хочет, хотя мне казалось странным, что его светлость все время меня поглаживает, как щенка, и все интересовался, что у меня в сумке. — (Или под ней! — выкрикнул чей-то пьяный голос.)

— Я подумал, что уж и вовсе странно, — продолжал Джейми, — когда он увидел, как я моюсь на речке, и захотел потереть мне спинку. Ну, потер он спинку и начал мыть все остальное, а я, конечно, задергался, а уж когда он запустил руку мне под килт, до меня стало доходить. Я, конечно, был невинным, но уж не полным дураком, вы сами знаете. Ну, в тот раз я выпутался — нырнул в воду, в килте и во всем, и поплыл на ту сторону, а его светлость не стал пачкать дорогую одежду грязной водой. Ну и вот, а после этого я уже остерегался оставаться с ним наедине. Он меня раза два поймал в саду и во дворе, но там было, куда убежать, так что он мне большого вреда не нанес, только в ухо поцеловал. Мне сильно не повезло еще один раз, когда он пошел со мной в конюшни.

— В мои конюшни? — Аулд Элик выглядел потрясенным. Он привстал и крикнул через комнату: — Каллум, проследи, чтобы этот человек держался подальше от моих сараев! Не хватало еще, чтобы он перепугал мне лошадей, пусть он хоть сто раз герцог! Или втягивал в неприятности мальчишек! — добавил он, немного подумав.

Джейми продолжал рассказ, не рассердившись, что его перебили. Две дочери-подростка Дугала жадно слушали, приоткрыв рты.