Чужие браки

Стелла очнулась от своей апатии и обнаружила, что идет по тропинке вдоль реки. Было начало лета, и в Графтон уже прибыли первые туристы, которые даже под дождем прогуливались вдоль живой изгороди. Это были, главным образом, пожилые пары, которым надо было как-то убить время между посещением собора и обедом в отеле. Стелла медленно прошла мимо них, отвернув голову и внимательно глядя на воду, прекрасно понимая, что два синяка, которые украшали теперь ее лицо, лучше, по возможности, никому не демонстрировать. На воде была легкая рябь.

Камень набережной и водная гладь, также как и холмы, видимые в отдалении, всегда ласкали глаз Стеллы. Ей нравилось все в городе, что несло на себе, как вот этот старинный парапет, печать времени.

Стелле нравилось думать, что все ее мелкие повседневные заботы ничего не значат по сравнению с тем, что видели эти древние сооружения. Сейчас она шла и думала, что именно такие чувства удерживали ее в Графтоне, да еще страх нарушить привычный ход жизни, променяв его неизвестно на что.

Но сейчас, бредя в толпе туристов мимо развесистых ив, Стелла думала о том, что, видимо, настало время, когда надо все-таки уезжать отсюда. Она больше не любила своего мужа, если предположить, что она вообще когда-то любила его. Дело было даже не в самом осознании этого факта, а скорее в том, что сегодняшний вечер положил конец всему — это был явный и окончательный разрыв, смерть их отношений. Ничего уже не повернуть вспять, и поздно делать хорошую мину при плохой игре.

Стелла начала строить планы. Она шла и шла по берегу реки. Графтон остался далеко позади.

Вечером, через двенадцать часов после ареста, адвокат Дарси Клегга доставил его домой. Ханна, Барни и Кэтти с нескрываемым напряжением ждали его в гостиной. Когда они услышали, как тормозит машина, то одновременно вскочили и кинулись в прихожую, не очень представляя, что они там увидят. Когда машина свернула на подъездную дорожку, двое журналистов, карауливших целый день, вскочили со скамейки, на которую они присели, было, покурить, и бросились к дверце. Дарси вышел из машины. Ханне и детям было слышно из прихожей, как он сказал журналистам:

— У меня нет для вас никакой информации. Здесь частное владение, и вам лучше немедленно убраться отсюда, иначе я позабочусь, чтобы вам помогли это сделать.

Тим Макинтайр, адвокат Дарси, поспешил ему на помощь.

— Ведь мистер Клегг сказал вам — у него нет для вас никакой информации.

Дарси пропустил Тима в дом и захлопнул дверь.

— Эти крысы так и торчали здесь целый день? — задал первый вопрос Дарси.

Он почти кричал, и вид у него был не такой осунувшийся, как утром. Теперь уже не казалось, что костюм висит на нем. Как будто Дарси надули, так что теперь он заполнял весь предоставленный объем. Морщины слегка разгладились, темные круги под глазами почти исчезли. Ханна переглянулась с Барни и Кэтти. В глазах всех троих читалось изумление и одновременно надежда на лучший исход.

— С тобой все в порядке? — начала Ханна.

— Ну конечно, — уверенно сказал Дарси. — А ты думала, что может быть иначе?

Адвокат кивнул, подтверждая слова своего клиента, и Дарси увлек их всех в гостиную.

— Насчет залога договорились довольно легко. Но, как всегда в таких случаях, очень много времени ушло на формальности.

Дарси стоял, обняв Кэтти за плечи и обводил взглядом комнату вновь чувствуя себя здесь главой и хозяином.

— Ханна, нам надо выпить. Причем по две-три порции после того, что пришлось пережить за сегодняшний день. Тим отлично поработал. Все будет прекрасно.

Майкл ждал Ханну в меблированной комнате, которую сдала ему больница.

Квартира находилась в пристройке к основному зданию. Здесь было также общежитие медсестер. А в квартире, которую занимал теперь Майкл, обычно жили врачи, перебравшиеся из других городов, пока не находили себе постоянного жилья. Когда Майкл услышал, что квартира временно пустует, ему показалось, что это прекрасный способ решить свои проблемы. Теперь же, поселившись здесь, Майкл уже не был так в этом уверен. Квартира была странно расположена — она, не являясь частью больничного помещения, в то же время не была и полностью изолирована от него. Окна кухни выходили на автостоянку, и в глазах рябило от множества белых с синим указателей, показывающих путь к роддому, рентгеновскому отделению и другим корпусам больницы. Окна спальни и гостиной выходили на другую сторону, на зеленую лужайку, которая целыми днями полна была младшего медперсонала, проходившего практику, сидящего с пакетами кофе и конспектами лекции в руках.