Чужие и народ. История русских от Рюрика до Путина

Будет ошибкой делить участников «Смутного времени» на два лагеря: русских и нерусских, «своих» и «чужих». Как показал Скрынников в своих книгах, разделение существовало не по принципу национальности, а по династическим и социальным группам: кто-то поддерживал Владислава, кто-то – свергнутого царя Василия Шуйского, кто-то выступал за самозваных русских царей, появлявшихся один за другим, – наконец, были и такие, кто воевал «против всех», исключительно в собственных интересах. При этом как русские не составляли единого лагеря, так и поляки – между последними случались порой более ожесточенные столкновения, чем у поляков с русскими. Следует добавить, что большинство предводителей польско-литовских отрядов в России были православного вероисповедания, и русский язык был для них родным, – так же, как и для значительной части рядовых воинов, которые были выходцами из «Белой Руси», то есть будущей Белоруссии.

Но, вопреки всему этому, в царское время «Смуту» упорно называли отражением иноземного вторжения в Россию, а главными врагами были, разумеется, поляки. Это не удивительно, ведь после уничтожения польской независимости и вхождения значительной части Польши с Варшавой в состав Российской империи поляки неустанно боролись за восстановление своего государства, а русское правительство жестоко подавляло польское национально-освободительное движение. Для официозной российской идеологии крайне важно было показать поляков с черной стороны, как извечных противников русских и России, – таким образом, утверждалось, что поляки понесли «заслуженное наказание», а уничтожение Польши было «актом исторической справедливости».

По схожим мотивам почти так же изображались события «Смутного времени» в сталинский период – тогда даже был снят ультрапатриотический фильм «Минин и Пожарский» (о предводителях «Второго ополчения», которое освободило Москву от поляков и литовцев и заняло Кремль 4 ноября 1612 года). Примечательно, что фильм был снят в том же году (1939), когда Сталин заключил пакт о ненападении с Гитлером («пакт Молотова-Риббентропа»), по условиям которого Польша была поделена между Германией и СССР.

Надо сказать, что в российской историографии были все же попытки объективно разобраться в событиях «Смутного времени». Наряду с работами Скрынникова и других авторов, писавших в 1960-е – 1980-е годы, аналогичными исследованиями занимался ранее видный русский историк Михаил Покровский. Он верно отмечал, что самодержавие эксплуатировало историю «Смуты» в династических целях и ради популяризации идеи народной поддержки института монархии. На самом деле ополчение Минина и Пожарского было создано не по воле народа, а по инициативе и на деньги русского купечества: торговому капиталу в лице русского купечества и близких к торговле дворян необходимо было сильное русское правительство, способное преодолеть междоусобную войну. К тому же поляки оказались не в силах прекратить демократическую революцию, и тогда, пишет Покровский, торговый капитал выдвинул своего вождя – Кузьму Минина: «Купечество в воззваниях призывает встать не только за православную веру, но и за свою землю и, – прибавляют они, – за достояние, которое нам дал Господь Бог. Защита Родины и защита мошны у этих людей, как у буржуазии всех времен, сливались таким образом в одно». Военным предводителем торгового капитала стал князь Дмитрий Пожарский, помышлявший, между прочим, избрать на русский престол шведского принца. Союз буржуазии и дворянства выразился в организации ополчения, которое разбило поляков и литовцев, а с другой стороны, подавило крестьянскую революцию.

Невзирая на явно прослеживающийся «классовый подход», характерный для советской исторической науки, нельзя не признать, что Покровский был во многом прав, однако его научная школа была разгромлена при Сталине. В нынешнее время исследования Покровского тоже вызывают озлобление «русских патриотов», а на того, кто пытается ссылаться на них, тут же навешивают ярлык «русофоба».

* * *

Ну, и конечно, настоящий русский патриот не может не искать в каждой неприятности, случающейся с Россией, следы Англии: она подозревается во всех мятежах, заговорах, войнах и политических убийствах, которые когда-либо были в России. Нечего и говорить, что организаторами «Смутного времени» русский патриот тоже считает англичан. Правда, исторические факты опровергают эту версию – как пишет уже известный нам Борис Кагарлицкий в своей книге «Периферийная империя», англичане, напротив, пытались оказать помощь русским торговым городам в годы смуты: