Чужие крылья-3

Увидав заходящие в атаку "Лавочки", "Мессеры" бросили Славку и удрали. Верхняя четверка, тоже что-то подрастеряла воинственный пыл. Они кружили немного в стороне и примерно на километр выше, похожие на стервятников готовых в любой момент спикировать на добычу, однако атаковать не спешили.

- Двадцать второй, Тридцать первый, набирайте высоту! Одиннадцатый, как вы?

Буквально через несколько секунд эфир разорвал панический крик Парфенова:

- Прыгай скорее, прыгай!

Словно подстегнутые этим воплем мессера перевалились через крыло и устремились вниз.

- Кеша, крути! Принимаем в лоб! Быстрее, быстрее доворачивай...

Скользнули белесые огоньки трассеров, быстро тая в дали, стремительные тени прошмыгнули у правого крыла. Прошмыгнули и потянули на северо-запад, стремительно удаляясь.

- Набираем высоту, смотрим, - продолжать бой не хотелось - маневрирование с предельными перегрузками полностью вымотало. С топливом было тоже не густо, уходить было рано.

- Одиннадцатый, что у вас, - запросил Виктор, - как обстановка?

- Помогайте, - за Лешку ответил Парфенов. - "Мессера" зажимают.

- Принял. Кот уходи домой. Двадцать девятый, пойдешь с двадцать вторым. Поворот триста! Идем с набором!

Но "Мессера" снова драться не захотели. Они еще загодя повернули на запад и скоро растаяли среди редких, серых облаков. В небе стало как-то пусто, и лишь разбомбленная деревня, слабо курящаяся дымками пожаров, напоминала о прошедшем бое. Деревня и некомплект машин в шестерках - машин второй эскадрильи осталось только пять.

- Одиннадцатый, кого потеряли? - спросил Виктор.

Радио несколько секунд молчало, потом глухо, безжизненно ответил Парфенов:

- Лешку сбили. Сгорел...

Дым в землянке был таким плотным и густым, что казался осязаемым. Эскадрилья, дожидаясь комэска, нещадно курила. Настороженная, мрачно-взъерошенная, хмурая. Дождавшись, летчики сползлись из углов, окружили...

- Ну как? - жадно спросил Славка? - Какие новости?

Виктор швырнул шлемофон на стол, плюхнулся на лавку. Достал папиросы, но вонючий воздух землянки отбивал желание курить, саднил горло.

- Херовые новости, - буркнул он. - Звонили только что. По Коту нормально... уже ремонтируют, вечером прилетит. А вот Мишка... нету больше Камошни. Говорят, нашли, а он мертвый уже...

В землянке стало тихо. Рябченко стянул шлемофон, остальные и так были с непокрытыми головами.

- И по Соломину непонятно. Самолет нашли, а его нет. Ищут. Вот такие пироги с котятами...

В небольшую хатенку штаба набилось полковое руководство и в тесном помещении стало не продохнуть. Сперва было просто тепло, потом душно, теперь и вовсе жарко. Стояли и обливаясь потом, слушали начальство. Сидеть не хватило бы ни стульев, ни места.

- "Илы" будут работать здесь, - Марков тыкал карандашом в карту, - Их прикроют "Яки" из шестьсот одиннадцатого, а наша задача - заблокировать аэродром вот здесь. Время блокирования - с десяти до десяти двадцати. Потом отход курсом сто двадцать, вот сюда, с тем, чтобы прикрыть штурмовики на отходе. Товарищ Саблин, это задача вашей эскадрильи.

Начтаба долго рассказывал задачи каждой эскадрильи, дважды перечислил частоты для связи, четко разложил все по полочкам но и утомил всех.

- Вопросы? - спросил он в конце своего монолога. Это "вопросы" прозвучало как "Аминь".

- Разрешите, товарищ майор! - Саблин дождался Шубинского кивка и продолжил. - Я хотел бы узнать, как продвигаются поиски Соломина?

- Мы проверили ближайшие госпиталя, - ответил Марков, - проверили место падения, опросили свидетелей из местных. Его нигде нет. Полагаю, что искать дальше - бессмысленно.

- Я уже знаю, что если меня собьют, то в полку не почешутся, - вскипел Саблин. - Отписали похоронку, внесли в приказ и все! Помер Максим, да и хер с ним?

- Да как вы... - лысина у Маркова побагровела.

- Разговорчики! - прикрикнул Шубин и припечатал. - Саблин прав! Соломина будем искать и найдем!

Выходя из штаба, Виктор столкнулся с Ольгой. Последние три дня ее сильно изменили. Она словно выцвела, осунулась, постарела и стала похожа на призрак с серым лицом и красными выплаканными глазами.

- Про Лешу моего ничего не слышно? - с затаенной надеждой спросила она.

- Пока тихо, - вздохнул Виктор, - но мы найдем. Видимо сидит где-то. Задержали до выяснения...

Она недоверчиво кивнула и Виктор, избегая лишних вопросов и неизбежных слез, поспешил к своей машине...

...Аэродром был пуст. Не взлетали, взметая с полосы пыль быстрые "Мессера", не носился по стоянкам перепуганный технический люд. Не было ничего. Капониры, лоснящиеся черноземом, были пусты, никто не копошился у серых, дощатых лачуг, заменявших вспомогательные строения. Лишь эти капониры, да разбитая до черноты взлетная полоса, говорили, что это именно аэродром. И похоже, он был брошен.