Чужие лица (СИ)

Олесе радостно слышать, что у Тепловых каникулы тоже удались.

— Антон предлагал как-нибудь собраться всем вместе с детьми. Думаю, это было бы здорово.

Света пожимает плечами.

— Мы не против. Нужно только выбрать подходящее время и семейный ресторан, чтобы все поместились… Кажется, твой первый клиент пришел, поговорим еще позже.

Рабочий день после долгого перерыва дается непросто.

***

— Точно никого нет? — тихий голос звучит в темноте коридора.

— Да точно, мать до вечера на работе… Иди сюда. Скучала?

Закрытая входная дверь, щелчок выключателя, шорох одежды. Разбуженная явлением подростков кошка гордо удаляется в кухню.

***

прогулке не получается долго пробыть — крещенские морозы. У воспитанников одинаково красные носы и завязанные шарфы на шеях. Варежки с налипшим снегом уже не греют руки.

— Настольные игры — это скучно!

— А вот и нет, — поджав замерзшие губы, спорит с подругой Вика. Ничего та не понимает! Когда играешь со взрослыми, а не между собой, все совершенно по-другому. Даже сравнивать нечего. — Было весело, — только Никите стало тяжело концентрироваться в конце игры, но об этом никому знать не обязательно. Просто в следующий раз она попросит заняться чем-то другим, если увидит, что брат устал. Ведь тот до последнего скрывал свое состояние, молчал, пока она сама не догадалась и не стала помогать своими ходами. Гордый упрямец.

— Вик, а если ничего не получится? — спрашивает другая подруга. Она маленькая, ей позволительно не знать, что такие вопросы лучше не задавать здесь.

— Значит, буду вспоминать эти моменты с благодарностью и ждать других родителей, — отвечает девочка, чувствуя внутри волну негодования и отрицания.

Никита подходит к сестре со спины, слышит ее слова, но не признается в этом. Заводит разговор о чем-то постороннем, уводит Вику от подруг. Это только их дело, будут ли они жить с Тепловыми или с кем-то еще. Это их жизнь.

***

Пашке до сих пор непривычно просыпаться раньше, чем обычно, чтобы успеть добраться до школы. Мама, которая много тренировалась с Мироном на пустых деревенских дорогах, наконец, приобрела машину. Теперь ее ждут несколько уроков вождения по городу — вспомнить правила и отработать до автоматизма движения. А пока они оба по привычке садятся в метро, только выходят на разных остановках. Если Мирон у них ночует, то довозит обоих, но это лишь когда время его не поджимает, то есть, не сегодня.

Попрощавшись с матерью на станции пересадки, Войтович доезжает до нужной ему. Под светом фонарей бредет в сторону учебного заведения, уйдя в воспоминания о том, как спас маму из-под колес мотоцикла Мирона. Если задуматься, все могло обернуться совершенно по-другому в тот момент. Не замечает, что под стенами школы его дожидаются, останавливается, лишь когда слышит окрик. Поворачивается и натыкается взглядом на отца.

— Привет. Я был у вас дома, но там теперь живут другие люди.

— Мы съехали, — нет смысла скрывать, Сергей уже и так знает.

— К тому мужику?

— Да какая разница? Хоть бы и к нему, — Пашка злится. — Говори, что хотел. Мне на уроки надо.

Сергей смотрит на молодого человека напротив и понимает, что абсолютно не знает его. Не знает, чем тот живет, с кем проводит время, что любит.

— Я… Хотел поговорить с Олесей.

— Это старая песня. Вам больше не о чем разговаривать. Теперь у нее есть с кем по-го-во-рить, — изображая кавычки в воздухе, — и я советую тебе больше не лезть к нашей семье.

— Вашей семье? — Сергей трет переносицу. — То есть, все так серьезно?

Пашка не должен объяснять взрослому мужику очевидное, он и не хочет этого делать, но ради их с мамой спокойствия говорит:

— Более чем. Если Мирон узнает, что ты ищешь с ней встреч, тебе не поздоровится. Сам видел, что он за человек, такой не будет бросать слов на ветер. Мама счастлива с ним, так что даже не рассчитывай на что-то. Ты опоздал. Причем уже много лет назад. Займись лучше своей женой и вторым ребенком, может быть, с ними у тебя не получится все проср*ть.

Сергей молчит некоторое время.

— Наверное, не стоило снова приходить…

— Именно, — кивает Пашка и смотрит в сторону крыльца, где его уже ждет Сашка. — Мне пора. Пока.

Уходит, не оборачиваясь. Здоровается с другом и скрывается в недрах школы. Закрытая дверь — характерный жест семьи Полуниных.

24

— 24 -

Вся прелесть в том, что мы обречены.

И каждый миг для нас всегда последний.

Как удивительно, когда, проснувшись, ты

Меня толкаешь в день бездонно-летний.

Дельфин — По шелковым путям твоих волос

Вечер опускается на город, погружает в темноту, расчерченную светом фонарей, фар, рекламных баннеров и горящих окон. Вечер успокаивает, делает голоса тише, приглушает краски прошедшего дня.

— Мирон, надо поговорить…

Пашка нервничает, что совсем на него не похоже. Перестало быть с некоторых пор. Полунин отрывается от экрана телефона, где переписывается с Антоном по поводу предстоящего ужина для трех семей, в двух случаях еще не официальных, но уже настоящих. Бумага ничего не значит.

— Что случилось? Проблемы в школе? С девушкой? — вопросительно приподнятая бровь.