Чужие миры

— А потому, что морок всем кажется страшней удара. От удара щитом закрыться можно, копьём отбить, а от морока как? — убеждённо отвечал торговец, — А я человек простой, что берут — то и везу.

Выходит, маг в Рунсоне рассматривается как неисследованное существо, от которого ждут эфинного поведения? Пожалуй, лучше мне скрыть свои способности, во всяком случае, не упоминать о них в разговоре с королём.

Дипломатия

Передняя для иноземных гостей, в коей полагалось дожидаться аудиенции у Его Величества, производила на мою трепетную натуру удручающее впечатление. Если бы моя трепетная натура принадлежала существу вида Шер Разумный, впечатление было бы ужасающим. Такой аляповатой, безвкусной, пошлой отделки я не видел нигде, а ведь мне доводилось посещать висский королевский дворец в прошлое царствование!

И самое печальное — отделка была исполнена в западных традициях. Я уже научился кое-как выделять собственные рунсонские направления что в архитектуре, что в декоре, что в обстановке. Комната для иноземных гостей всем своим видом показывала, что здешние правители знакомы с западным укладом, и человеку причастному стало бы очень стыдно за свой уклад.

Времени на осмотр у меня было предостаточно. Хоть во дворец и велели явиться в девять утра, Его Величество вовсе не намеревался немедленно меня принять. Я вообще подозревал, что очередь чужеземцев — за исключением действительно важных персон — здесь последняя, и король принимает их, когда иссякнет поток соотечественников. К счастью, в комнате хватало стульев, что несколько смягчало неудобство ожидания. Кстати, западные монархи о таких мелочах обычно не думают, а в Дории так и вовсе даже на официальных обедах сидят только король и пара-тройка избранных аристократов. Помимо стульев, в приёмной имелся небольшой чёрный столик, шестиугольник на одной ножке, в центре которого стояла одинокая хрустальная розетка с печеньем.

Чужеземцев, не считая меня, было трое. Узкоглазый ланшиец в роскошном халате и два смуглых уроженца симанских островов. Все они, кажется, изрядно робели, ёрзали на стульях, не разговаривали друг с другом и не смотрели по сторонам. Я такого смущения не испытывал, поэтому, помечтав полчасика, принялся внимательно изучать доступную часть окружающего мира, начав, как и полагается, снизу. Картинки прибережём на потом.

Итак, блестящая треугольная плитка (бирюзовый, салатовый, голубой) при ближнем рассмотрении оказалась не каменной (как я решил при беглом взгляде на комнату), а глиняной. «Лазурица» — ирксская керамика, прочностью не уступающая граниту. В моде на севере Надморья, но и Виссу не минула. Ирксы умеют укладывать её так плотно, что между треугольниками не удастся просунуть лезвие ножа. Но Рунсон далеко от Иркса-Нурки и Хатти-Серены, укладывать привозную плитку пришлось местным мастерам, и щели оказались заметнее положенных — точь-в-точь как в стреленском Летнем Дворце, где, правда, своими силами обошлись из-за нежелания королевского архитектора сотрудничать с ирксами.

Потолок тоже выглядел заурядно — стиль «фелашин» с элементами местной флоры, полурастительный-полугеометрический орнамент, алые, белые и вишнёвые тюльпаны, бледно-голубые и бледно-жёлтые круги, несколько позолоченных висячих светильников (ирксской работы) с огневиками. Интересно, откуда камни импортируют, неужели из Ниреи? Тогда их должны везти через пол-Лесны и всю Виссу. Может, Ронесу надо было не издеваться над бедным мной, а стреленских купцов порасспросить? Или где-нибудь на дальнем востоке есть другие месторождения?