Чужие миры

Лиля помнила, как их возили куда-то в дом писателя... писатель был матерущим и знаменитым, его знали во всем мире... так вот!

Сейчас Лиля не глядя снесла бы все памятники писателям, поэтам и политикам!

И поставила памятники тем, кто придумал стиральные машины. Памперсы. Элементарный молокоотсос!!!

Ей-ей, на такие памятники все женское население планеты скинулось бы, не задумалось! Те, кто хоть раз вытряхивал ребенка из какашек и отстирывал их ручками...

А недосып?

А...

К концу второй недели она напоминала зомби. Весьма дохлого и замученного особо мерзким способом. Как ни странно, ее проблему решил Кот.

Пришел в трактир, заказал своих любимых мышей — да, мышки пришлись ему по вкусу. А когда Лиля поколдовала и сообразила, как делать сгущенку, так и вообще...

Сгущенное молоко — рецепт не столько сложный, сколько длительный и муторный. А вареная сгущенка тем более. Там и надо-то молоко, сахар, лимонный сок и соду. А все это найти можно хоть в средние века, хоть у неандертальцев.

Ладно, с содой было бы сложновато в мезозое, но сейчас — вполне.

Так что сотрудничество как с криминальным миром, так и с его противоположностью — стражниками — крепло день ото дня.

Стражники столовались в трактире. Мало того, глядя на них начала приходить стража и из других кварталов. Марион только радовалась.

Беспорядки?

СмеятьЛ изволите?

Когда в зале постоянно два-три стражника, тут и на вышибалу тратиться не нужно. Дураков нет. Так, пара за все время нашлась, и быстро рассосалась в пространстве.

Сапогом пониже спины али дубинкой по хребтине — оно доходчиво!

А что до криминала...

Лиля по-честному попробовала обучать ребят, которых прислал Кот.

Двоих отбраковала сразу — негожи. Врач — не просто профессия,, это особый склад ума. Если у человека его нет... ну не создан кто-то лекарем! А кто-то физиком не создан, так что ж теперь?

Еще одного выкинула за воровство. Когда ты от нужды на улице у людей кошельки срезаешь — одно. А когда у своих крысятничаешь... даже если не у своих, но у тех, кто тебе дает шанс из помойки вылезти... тьфу, дурак! Таким больных не доверишь.

А ну, пошел!

И сапогом под копчик!

Троих кое-как обучила.

Худо ли, бедно, ребята оказывали первую помощь, могли сложить кость, наложить лубки, зашить рваную рану, промыть желудок...

На уровне сельского фельдшера века так девятнадцатого. Но для Бермы и это было почти революцией. Тем более, что Ловкач выжил.

Полностью ему руки сохранить не удалось, два пальца потеряли чувствительность, но даже так — лучше, чем никак! Намного лучше!

Уже не калека, не обуза, уже прекрасно удержит ложку, а то и обучать молодняк будет...

Для этого опыт нужен, а неидеальная подвижность пальцев.

Ловкач был благодарен. Кот, который испытывал к старому вору какую-то привязанность, или должен был, или... Лиля не вдавалась в подробности, но понимала, что мужчины ей благодарны.

И — не злоупотребляла.

Кот приходил в трактир, ел и пил за счет заведения. Тоже — не злоупотребляя.

Иногда подкидывал Лиле клиентов. Один раз Лиля и работать не взялась — с распоротым животом... нет, не поможет. Да кто тут поможет при таком раскладе? Тут операционная нужна, капельница и антибиотики. Молитва? Хорошо, но только за упокой.

Еще один пациент сгорел от заражения крови.

Шестеро, включая и Ловкача, выжили. Ловкач даже и руку сохранил... правда, на двух пальцах чувствительность потерялась, по старой специальности он работать не сможет. Консультировать будет. Тоже дело нужное и важное.

Кот оценил.

Сильно Лилю не загружал, все ж беременная баба. Но и о себе напоминать не забывал.

Марион косилась на него с опасением, а потом чуточку успокоилась. Прево Ларус очень поспособствовал.

Лиля только посмеивалась.

Вот потому сказки Киплинга и переживут века, что на водопой ходят и тигры — и олени. И это зона мира! А если такой зоной стал их трактир — тем лучше для трактира.

>;<

— Ты совсем зеленая, — припечатал Кот, глядя в лицо Лилиан.

Учитывая, что здесь это был цвет траура...

— Спасибо, — кисло откликнулась ее сиятельство.

— Ребенок?

— А кто ж еще?

— Моих гоняй...

— Им не с детьми нужно уметь возиться, им другое необходимо. Сам понимаешь, когда рассказать надо много, а времени мало, выберешь то, что точно пригодится.

Кот понимал.

Вот, к примеру, рваные раны от кнута.

У парня клочка кожи целой на спине не осталось... точно бы помер! А эта зеленоглазая его вытащила. Чудом, конечно...

Полные сутки сидели, ее чуть что будили... Справилась.

И с рваной раной, и с открытым переломом, и...

— Если я тебе служанку подарю?

Лиля даже головой помотала.

— Подаришь? Ты о чем?

— Это — Берма, Алия.

— Понятно, что не Лавери или Арвест. И что?

— Рабский рынок. Слышала?

Лиля поежилась.

Слышала. Но никогда с этим не сталкивалась. Никогда...

В Ативерне работорговля была запрещена. В Уэльсте- ре — тоже. Гардвейг, не тем будь помянут, очень рабство не любил. Если там эта шваль и появлялась, то тайно.

А если ловили...

На кол — и никаких вопросов.

Жестоко?

А вы представьте, что это вас рабом сделали. Да к хозяину — садисту, который издеваться любит, мучить убивать... не хочется? Пропало желание в жалелки играть?