Чужие. Охота на жуков

Когда она пришла в себя, недостроенная космическая станция уже виднелась из заднего окна. В ушах стояла звенящая тишина, тело было легким. Амотц лежала на хирургическом столе, перебинтованная с головы до ног. Тело словно онемело. Какими бы обезболивающими ее не накачали, их действие было чертовски эффективно.

Рядом сидел Рибар с Дэниелом на коленях. Обе руки мальчика были перебинтованы в местах, где кислота прожгла кожу, когда они прыгнули.

– Мы не думали, что вы справитесь! – признался морпех.

– И я.

– Многовато для простого обхода, а? Я полагаю, мы больше не инвестируем в новые строительные технологии Корпорации?

Она усмехнулась:

– Да. И знаешь, что еще? Я больше никогда не соглашусь на дежурный обход.

Рибар улыбнулся и спросил:

– Кроме шуток, как вы себя чувствуете, генерал?

Она поджала губы и щелкнула челюстью. Это означало неясность, и запутанность, и озлобленность на весь мир. Теперь она точно знала, как чувствует себя котлета в мясорубке. С другой стороны, она была рада остаться в живых и чувствовала себя немного уставшей от того, что жива. Эмоций было так много, что она не могла выбрать.

В конце концов Амотц пожала плечами, вздохнула и сказала:

– Я в порядке.

Интересно, что сказал бы на это детектор лжи?

КРОМЕШНЫЙ МРАК Джонатан Маберри

Мы снижались низко и быстро, используя шторм, как прикрытие. На корпусе потрескивали молнии, и тяжелые ветра пытались нас сбить с пути, но за пультом была Лулу, а она могла пилотировать хоть падающую сквозь ад звезду.

Была ли эта посадка мягкой? Нет, но все остались в живых, поэтому скажем, что она прошла удачно.

Я хотел взять с собой целый взвод, но на планерке перед заданием было решено, что у команды из трех человек шансов больше, чем у взвода или даже отряда. Это то, что они называют толерантным вторжением для наблюдения и сбора информации с возможной реакцией на цель. Типичный военный язык, который в переводе на гражданский означал, что нам нужно проникнуть внутрь, посмотреть, что, да как, а затем либо уйти с миром, либо спустить курок. Оценить риски было невозможно, так как мы не имели представления, с чем придется иметь дело.

Фиорина «Фьюри» 161 не была нашим домом. «Вейланд-Ютани» ею также не владела. Больше не владела. Много лет назад тут были завод и тюрьма, управляемые «Ви-Ю», где заключенные занимались как добычей минеральных руд – в основном, свинца и железа, – так и выплавкой и отправкой на продажу. Когда они обнаружили свинец на семистах астероидах и малых планетах, где была низкая гравитация и такая же низкая стоимость отправки товара на орбиту, рудники на Фьюри пришлось закрыть.

Большинство заключенных вывезли с планеты, но небольшая группа решила остаться. Горстка религиозных придурков, которые обрели Иисуса и готовы были сидеть на горе в его ожидании – так же близко к спасению, как прыщ на заднице дьявола. По какой-то причине это имело для них смысл. Но, так как они оказались в двойном проигрыше, не пытайтесь найти в этом логику, бесполезно.

После того как Фьюри вышла из-под опеки «Ви-Ю», она совсем исчезла из вида. Договор аренды закончился. Всем было абсолютно плевать на ее дальнейшую судьбу.

Пока десять лет назад на нее не приземлился спасательный шаттл. Эта информация никогда не фигурировала в новостях. Нет, сэр. Знали те, кому это было нужно. Естественно, только ограниченный круг людей в Компании. А я вот никогда в жизни не слышал об этом до прошлого вторника. Ни слова, ни звука. Пока не настал мой час.

Я только что забрал с паршивой маленькой плавучей орбитальной лаборатории своих людей, выполнявших там паршивую работенку. Скрупулезные идиоты из «НеоНорс» строили в этой лаборатории новый вид суперскоростной торпеды в качестве торгового транспорта. Почему они думали, что Одину будет интересна межгалактическая торговля, я не имею представления. Я получил приказ их закрыть, и мы их закрыли. Обошлись без потерь, но что было гораздо важнее – мы им задали жару. Хорошая практика для моих молодых стрелков, потому что в «Нео-Норс» были жесткие ребята.

Но недостаточно жесткие.

Мы прибыли на станцию в предвкушении трехдневного отгула и серьезного штурма алкогольного магазина, но вместо этого нас ждал приказ: отправиться на Фьюри 161 и выяснить, кто приземлился на старом заводе и запустил освещение.

Никто и представления не имел, кто это мог быть.

Все, что мы знали – это точно не наши.

Да и хрен с ним.

Мы погрузились на «Старслип F-430». Да, один из этих новых кораблей. Выглядит точной копией пули. Большой, тупой, уродливый, быстрый. Они погрузили нас на взлетную платформу и нажали кнопку.

А проснулись мы уже на орбите над целью.

* * *

Четверо на корабле.

Нас трое и пилот.

Пилот был синтетическим роботом по имени Сид, и он походил на мою мать, только в мужской одежде. Не специально, просто так получилось. Сид не был особо разговорчивым. Он вел корабль, будил нас после гиперсна и проводил летучки после полетов. Я оказался на палубе первым и мне пришлось отвечать на рутинные вопросы, целью которых была обычная проверка мозговой деятельности после пробуждения.