Чужие скелеты

Пришлось покупать новый аппарат, не проблема. Только жашковской тетке свой новый номер он как-то позабыл сообщить – было не до того. Тетя Галя знала его киевский адрес и номер домашнего телефона, но тут как раз прошла реконструкция АТС, и городские номера тоже сменились. Поэтому соседка покойной, Светлана Пимонович, лица которой Антон даже не помнил, так и не сумела вовремя сообщить ему о кончине родственницы. Единственное, что ей удалось, – отбить телеграмму на домашний адрес Сахновского.

Однако Антон уже больше года там не жил, а бывшая жена отсутствовала – отправилась отдыхать за границу в обществе делового партнера, он же вероятный кандидат в новые мужья. Телеграмма провалялась в почтовом ящике еще с неделю после того, как они вернулись: современные горожане редко пишут письма, а из почтовых ящиков выуживают разве что счета и рекламные буклеты. Именно таким образом – освобождая почтовый ящик от пестрого рекламного хлама – Екатерина наткнулась на странную телеграмму, адресованную Антону, прочитала и тут же набрала номер его мобильного.

Сахновский долго размышлял, с кем связаться, как выкроить время, чтобы хоть ради приличия посетить могилу тетки, кому в Жашкове дать денег, чтобы присматривали за захоронением. Жашков давно перестал быть ему родным – просто точка на карте Черкасской области. Тем не менее, решив в уме все эти уравнения, он нашел выход. Порылся в старье, отыскал открытку, присланную в незапамятные времена тетей Галей ко дню медицинского работника, выписал обратный адрес и дал телеграмму, добавив двойку к номеру дома на открытке – то есть ближайшим соседям, этой самой Светлане Пимонович. В телеграмме сообщил номер своего телефона и попросил при первой возможности перезвонить.

Однако вместо соседки позвонил на удивление деловитый для такой глухой провинции нотариус. Так Антон Сахновский узнал, что унаследовал домовладение в городе Жашкове Черкасской области, и теперь ему предстояло решить, что с этим наследством делать.

С этой мыслью слегка растерянный наследник переспал ночь.

А наутро явилось решение, которое удивило не только самого Антона, но и тех, кому он счел необходимым об этом сообщить.

4

– Тебе, Антонио, что, больше нечем заняться?

С будущим супругом своей бывшей жены Сахновский познакомился вскоре после развода. Екатерина без колебаний представила мужчин друг другу, и Антон достаточно быстро нашел с Романом Кравцовым общий язык. Втайне он не без удовлетворения отметил: Екатерина не искала ничего лучшего или даже просто нового. Она привыкла к определенному образу жизни, к одним и тем же формам профессионального и личного общения и не заморачивалась поисками добра от добра.

Ее потенциальный муж отличался от прежнего лишь внешностью и медицинской специализацией. Мужчины моментально это прочувствовали, честно признали друг друга «молочными братьями», и благодаря этому в их отношениях появилась некоторая фамильярность. Они и звали друг друга соответственно – Антонио и Ромео.

Даже в отношении к жизни Кравцов мало отличался от Сахновского. Их профессиональные карьеры складывались вполне успешно: Кравцов был довольно известным психиатром. Несколько лет назад вместе с коллегой-наркологом и его бывшими пациентами из числа деловых людей он создал в Киеве центр наркологической и психологической помощи для страдающих алкоголизмом и наркоманиями. Роман достаточно уверенно стоял на ногах, добился финансовой независимости, был на «ты» с политиками и бизнесменами, чьи имена без конца мелькали на страницах газет, а лица – в телевизионных новостях. Сейчас Кравцов занимался расширением практики и через несколько месяцев рассчитывал открыть современный центр диагностики и лечения, куда и зазывал Сахновского, обещая должность заведующего отделением.

Особой разницы не было: Антон и без того заведовал отделением, но в государственной клинике, и уходить оттуда, несмотря на скромную зарплату, не торопился. Дело не в зарплате: работу хирурга такого класса, как Сахновский, оплачивали благодарные пациенты. Это не значило, что попасть к нему на прием или на операционный стол можно было, лишь вручив лично или переведя на валютный счет заранее оговоренную сумму. Особой разницы между имущими и неимущими пациентами Антон не делал, но в последние годы на рядовых больных у него оставалось все меньше времени. Каждый день Антона был расписан буквально поминутно, а пациенты, которыми он занимался, добровольно оплачивали его услуги, причем по тому тарифу, который определяли сами.

Собственно, именно это обстоятельство и стало решающим.

– Работы у меня, сам знаешь: головы не поднять.

Антон немного отодвинулся от стола, предоставляя официанту возможность разместить на столике блюда: «молочные братья» решили отобедать вместе. По случаю июньской жары были заказаны бульон, легкий салат и тушеная телятина.

Дождавшись, пока официант соберет опустевшие бульонные чашки и удалится, Сахновский продолжал:

– Я устал, Ромео, понимаешь? Выдохся, спекся, или как там еще говорят… Синдром хронической усталости, знаешь такой?