Чужие степи — часть шестая

— Не мешай ему. — внезапно «ожил» показавшийся знакомым тип. До этого момента он стоял спиной ко мне, а сейчас обернулся. Я смотрел на него, и никак не мог сообразить что же здесь не так. Наверное просто мозг отказывался воспринимать происходящее за реальность. Сон, бред, еще что-то... Этого не могло быть, но это было.

— Ты кто? — едва справившись с растерянностью, спросил я.

— А ты подумай. — ухмыльнулся тип.

— Он не умеет думать. — вмешалась Ольга. — Ты же видишь, у него тыква вместо головы!

— Заткнись. — презрительно «бросил» тип. — Сколько раз тебе говорить чтобы не перебивала!?

Ольга опустила глаза, и съёжилась, будто в ожидании удара.

Я молчал, сказать было нечего.

Передо мной стоял я сам, но из другого мира. Сейчас, когда я смотрел на себя со стороны, мне стали понятны многие происходившие вещи. Теперь я осознал, почему люди вели себя не совсем адекватно, а порой даже и агрессивно. Этот я, — тот что стоял сейчас напротив, делал гадости, а мне — настоящему, приходилось за них отдуваться.

— Пацана зачем убил? — вспомнил я недавнее событие.

— Случайный свидетель. — безо всякого сожаления ответил мой двойник. Нет, мы не настолько похожи, во всяком случае я бы отличил — он явно постарше, лет на семь, наверное, — седина уже пробивается местами, и чуть более упитанный, вроде. Но если так, вскользь смотреть, то да, одно лицо.

— И что ты там скрывал? — спросил я, мне действительно было интересно что же такого мог увидеть пацан, за что его нужно было убивать.

— Это уже не важно. — отмахнулся он.

— А что важно? Зачем вообще это всё? — наверное, если бы это был кто-то другой, я бы не спрашивал. Но как ни прискорбно, это был я сам, пусть и в вариации, поэтому мне хотелось узнать, что заставило «меня» так поступать. Из-за чего это случилось? Я даже представить не мог что убью ребенка, а он просто взял и сделал. Как такое может быть? Почему столь одинаковые внешне, мы столь разнимся внутренне? Почему он не такой как я?

— Что важно?.. Да многое. Наверное, думаешь, почему ты добренький — аж тошнит, а я такой злобненький, что скулы сводит? — словно прочитал он мои мысли.

Я кивнул.

— Тебе сколько было когда ты оказался здесь? — двойник подошёл ко мне почти вплотную, и нахмурившись, злобно «сверлил» взглядом.

— А мне пять лет! — не дождался ответа он — И ты думаешь, каким я должен был стать? Мягким и пушистым? Да выкуси! Когда ты пошел в первый класс, меня продали как мешок картошки, и как я выжил тогда — сам не понимаю! Да, наверное я был добрым ребенком, — как и все дети. Но когда для того чтобы не сдохнуть, приходится питаться мертвечиной, — извини, доброта куда-то девается!

— Мертвечиной? — вырвалось у меня, «оживляя» картинки последних дней.

— Ну да. А чему ты так удивляешься? — придвинулся он ещё ближе. — Община, в которую меня продали, подверглась нападению, всех убили, а меня, наверное из-за возраста, пощадили, ну или мараться не захотели. Вот я и остался один среди кучи трупов. Дальше объяснять?

Я мотнул головой.

— Не надо.

— А когда ты школу заканчивал, в тепле и сытости, с папой и мамой, — я ел через день, и то если повезёт! Спал на бетоне, от каждого шороха просыпался! И так до шестнадцати лет, пока в люди не выбился! Поэтому свернуть шею какому-то пацаненку — раз плюнуть, сделал и забыл! Понятно?!

Я кивнул. Рассказ, если эту короткую, «выплюнутую» отповедь можно так назвать, был неожиданным, и отчасти объяснял почему всё с ним сложилось именно так.

— И да, я считаю что жизнь была несправедлива ко мне, но чересчур справедлива к тебе, и мне очень хочется эту несправедливость исправить! Я хочу жить нормально. В своем доме, с женой, с детьми! Не бегать по степи как угорелый, молясь чтобы ночью тварь какая-нибудь не сожрала, или скифы не прирезали , чтобы шороха каждого бояться, а спокойно жить, и ни о чём не думать! Может быть даже угрызения совести испытывать, если придется опять пацана какого-нибудь прибить. Ты понял?

— Так живи. Кто мешает? Или тебе не где?

— А я и буду жить. Здесь буду. Вот в этом самом доме, с твоей женой, с твоими детьми, вместо тебя! Мы же с тобой одинаковые, никто и не заметит подмены. Знаешь, что я сделаю когда мы закончим?

Я пожал плечами. Из всего что он наговорил, я понял только одно, мой двойник сумасшедший. Наверное, будь ситуация иной, будь у меня время, я бы попытался разобраться, объяснить как-то, придумать что-то. Но сейчас это всё бесполезно, человек с поехавшей головой будет делать то что задумал, и помешать ему может только смерть.

— А в баню пойду. Вот в эту самую баню! Эх!.. — предвкушающе облизнулся он, и так выразительно посмотрел на мою жену, что я едва сдержался чтобы не полезть в драку. Мне даже показалась что после его слов Аня напряглась, и даже чуть сдвинулась с места. Тогда как остальные зомбированные, так и стояли, застыв в одном положении.

— Я не хотел чтобы с тобой так всё вышло. — сказал я.

— Будущее предопределено, и от того — хотел ты, или не хотел, уже ничего не зависит. Но ты не переживай, я же теперь за тебя буду, доделаю всё что ты начал. Тебе знаешь чего не хватает?

— Чего?