Чужие тайны, чужие враги

А ведь Анна говорила дело. Следовало подарить этим людям свою книжку. Надо было сбегать домой — это заняло бы от силы десять минут. А ведь они, вроде бы, не торопились. Иначе бы не затеяли свой спектакль. Эх, пора бы научиться соображать быстрее. Анна посоветовала постараться исправить ошибку. Главное в ее словах была команда — постарайся. Люди попытались устроить обмен — у них не вышло, теперь моя очередь, попытаюсь вручить им подарок. И перформанс будет благополучно завершен. Если потороплюсь, то обмен у нас все-таки произойдет. Что и требовалось. Я вытащил из шкафа экземпляр своей книги. Надписал. «Людям, сумевшим меня удивить. От автора с признательностью». И отправился в темноту.

Естественно, на перекрестке уже никого не было.

— Жаль, — разочаровано сказал я вслух. — Сам виноват, в будущем нужно быть расторопнее.

4

И тут, надо было такому случиться, если бы не со мной произошло, ни за что не поверил, из темноты показалась знакомая парочка. Ждали они меня, что ли? Или шатались по улице без дела? Я хотел рассмотреть их получше, но у меня почему-то не получилось. Лица у них оказались вполне симпатичными, но какими-то незапоминающимися. Вероятно, что это проявился известный дефект моей памяти, в полумраке я плохо запоминаю предметы. Отец в свое время убедил меня в том, что в темноте моя память работает не самым лучшим образом. Давно это было, когда я еще учился в школе. Каждый раз, когда нам задавали на дом выучить стихотворение, мучился чрезвычайно. А потом отец посоветовал мне вылезти из темного угла на свет и — чудо из чудес — стихи стали заучиваться сами собой. Не знаю, действительно ли все дело в каком-то физиологическом изъяне, или отец таким замысловатым образом помог мне преодолеть некий психологический барьер. Никогда не задавался этим вопросом. Само собой так получилось, что на всю жизнь затвердил — моя память лучше работает при ярком свете. Правда, проверить это утверждение с тех пор так и не удосужился. Просто привык так думать. И когда мне надо было что-то запомнить, выбираюсь на свет. Я отца обычно слушался. Он и в самом деле очень умный.

— Вы меня помните? — зачем-то спросил я.

— Помним, — ответил молодой человек.

— А я вас искал.

— А мы никуда не терялись.

— Прекрасно.

— Прекрасно, — с легкой ухмылкой повторил он.

Почему-то мне стало грустно. Показалось, наверное, что сцена нашей случайной встречи была разыграна неправильно. Получилось неправдоподобно. Моему появлению явно обрадовались. И молодой человек, и его подруга буквально светились от счастья. По сценарию, а в том, что передо мной разыгрывается некий сценарий, сомневаться не приходилось, и мне надлежало проникнуться радостным настроением, поскольку любому человеку должно быть приятно, когда ему рады, пусть и без причин или по совершенно неясным до поры до времени причинам. Но ничего подобного я не почувствовал, только глухую тревогу, будто бы оказался случайным объектом интереса целеустремленных и прагматичных исследователей.

И вот обмен произошел. Обменщики с большой охотой забрали книгу и вручили мне зажигалку.

— Мне зажигалка не нужна, я не курю, — сказал я.

— Подумаешь! Разве мы требуем, чтобы вы ею пользовались? Вовсе нет. Возьмите, может быть, пригодится. Или на память.

И они отправились по своим делам. Здесь их больше ничего не задерживало.

Мне осталось только молча смотреть на исчезающую в темноте парочку. Разыгранная сцена плавно докатилась до своего логического завершения. Но облегчения я не почувствовал. Напротив, было ясно, что это только начало. Могу ошибаться, но обычно у любого даже самого необычного поступка обязательно должно быть вполне тривиальное основание. Не сомневаюсь, что и затея странных людей имела объяснение. Жаль только, что я его не понимал. Вот это-то незнание и делало их поведение странным. Еще бы не странным! Они терпеливо ждали меня полчаса. Но добились того, что хотели — моего участия в игре. Да еще и зажигалку вручили. Зачем мне она, спрашивается? Ни разу в жизни не пользовался этим предметом и, уверен, что и в дальнейшем не буду. Неприятно сознаваться, но не люблю неожиданности. Такой уж я человек — тут ничего не поделаешь. Можно столкнуться с хорошим, можно нарваться на плохое. Вот я и решил не испытывать судьбу и аккуратно положил приобретенную зажигалку на тротуар. После чего с легким сердцем отправился домой.

Над домами пронеслась светлая полоска — метеор.