Чужие воспоминания

— А ты с характером! — он ухмыляется. — Пойдем, прогуляемся, я тебе кое-что покажу…

— А мне неинтересно. Я не такая, слышишь!

А ему всё равно, ему просто хочется.

Мужчина легко ловит меня, одной рукой держит, а другой пытается потискать мою грудь. Я сопротивляюсь, как могу: кусаю его и одновременно ударяю каблучком по ногам. Есть! Верзила взвыл и отпустил меня.

На пол упали капли крови. Ничего себе, как я его!

Кажется, я попала, кажется, лучше бы меня просто изнасиловали. У него сейчас такие глаза, что пора паковать вещи на тот свет.

— Ты мне ответишь, тварь! — ревёт он, бросается на меня — и падает. Пытается встать — и не может, будто что-то тяжелое придавило его к полу.

— Сколько тебя помню, всегда был скотиной, — лениво подает голос Лэрзен и делает знак подойти к нему. Я подхожу и с удивлением чувствую, как его руки смыкаются на моей талии. Раз — и я оказываюсь у него на коленях. Что, ещё один?

— Ты же видел, что она сделала! — возмущается с пола мужик.

— И правильно сделала. Лгор, ты никогда не умел вести себя с дамами. Одана не деревенская шлюха, так что предупреждаю, это и к остальным относится, тронешь её без её согласия — сдохнешь в страшных муках. Ты меня тоже давно знаешь, так что не буду объяснять, что и как я могу с тобой сделать.

— Прости, Лэрзен, я не знал, что она твоя. Я готов извиниться.

Со стороны выглядит потрясающе — здоровенный детина медленно поднимается с пола, становится на колени и склоняется передо мной и магом, который ему только до плеча достает.

— Вот и замечательно, Лгор, — улыбается Лэрзен и отпускает меня. Но я уходить не тороплюсь, пристраиваюсь рядом с его стулом. Немного страшно при мысли оттого, какой силой обладает маг, если его так боятся. А ведь боятся — всех озабоченных мужиков, как ветром, сдуло, отвернулись и, давясь, допивают свою выпивку. — Только одно маленькое замечание: Одана не моя любовница, она моя подопечная и объект твоей охраны на ближайшее время.

— То есть я ее телохранитель? — переспрашивает Лгор, почёсывая затылок.

— Именно. Головой за неё отвечаешь.

Детина кивает и виновато улыбается мне: мол, извини за то, что приставал. Я киваю в ответ и присаживаюсь обратно на свое место. Аппетита нет по-прежнему, поэтому просто лениво ковыряюсь в тарелке.

— А Лгор — это кто? Откуда он вас знает? — не удержавшись, поинтересовалась я, когда мы покидали трактир.

Верзила ждал нас во дворе, услужливо подвёл к крыльцу оседланную лошадь мага.

— Оборотень, — равнодушно ответил мой защитник. — А откуда знает… Да был один случай в молодости, когда пришлось на место его поставить, с тех пор вроде как хорошие знакомые. И должок за ним есть, не отдал еще.

— Но почему он так спокойно расхаживает среди людей? — я с опаской покосилась на Лгора, мёртвой хваткой вцепившись в руку Лэрзена.

— Оборотни раскрывают свою сущность ночью, некоторые и вовсе только в полнолунье, в остальное время они прекрасно себя контролируют. Тех, кто не контролирует, мы убиваем во избежание проблем. У Лгора даже работа есть — он кузнец. Так что не бойся, — усмехнулся маг, — он тебя не съест.

Что-то меня его объяснение не успокоило. По моему стойкому убеждению от любых оборотней следует держаться подальше, потому что у них есть всего один закон — закон крови. Но Лэрзен, очевидно, придерживался другого мнения, потому что не демонстрировал никакой неприязни к этому существу. Оно, впрочем, и понятно: для обладателей тёмных знаний оборотни — старые приятели. Только вот зачем меня заставлять терпеть общество этого верзилы? Оно мне противно по двум причинам…

— И обе дурацкие, — прочитав мои мысли, хмыкнул Лэрзен. — Что вы за люди такие, вечно на других наговариваете! Тёмные маг — так обязательно выживший из ума некромант, препарирующий детские трупики. И не надо на меня так смотреть, я же знаю, что ты обо мне думала. Да и думаешь. Но, ладно, допустим, насчёт магов ты недалека от истины, с той лишь разницей, что мы в своем уме и детей по большей части не трогаем, но чем тебе Лгор-то не нравится? Только не говори, что его нужно убить только за наличие второй сущности! Подумаешь, в медведя по ночам превращается.

— И убивает людей, — пробормотала я. Нечего сказать, отличная у тебя компания, Одана!

— Случается, но не так часто, как ты думаешь. Обычно, если оборотня не провоцировать, он довольствуется животными.

— А провоцировать — это как? — на всякий случай решила уточнить я.

Маг рассмеялся и, наклонившись, вкрадчивым шепотом ответил:

— Ты не сумеешь.

Обнадёжил!

А осадок в душе остался.

Ночь провели в очередной деревушке.