Чужие звёзды

Глаза их блестели от волнения. Отец Кэрил и Бертон тоже были на борту. Затем появилась Кэрил — в обычной форме экипажа земного корабля, — она вспыхнула, когда Лон внимательно оглядел ее. Лон коротко объяснил, что маленькие люди в срочном порядке сконструировали космический корабль, и три землянина включены в состав его экипажа. Услышав это, Кэрил тут же поднялась на борт.

Ее можно было прогнать лишь силой, но это не имело смысла. Все это время у Лона не было никаких надежд, кроме мысли о том, что лучше умереть, сражаясь. Ему казалось, что планета маленьких людей, а после нее и Земля обречены. Если Кэрил должна умереть, то, во всяком случае, она может умереть в космическим корабле рядом с остальным экипажем «Маринты». По крайней мере, смерть в космосе быстрая и безболезненная.

Лон сел в кресло пилота и сперва был разочарован нехваткой мощности для быстрого взлета, но тут маленький человек, сидящий возле него, улыбнулся и тронул рукой чертеж, лежащий возле пульта управления. Тогда Лон понял, что вертикальная скорость взлета просто ограничена полем планеты, влекущим корабль вниз.

«Маринта» разбилась при посадке на эту планету всего лишь тридцать часов назад, и проблема общения все еще не была как следует решена. Но словарь символических рисунков расширился настолько, что они стали, практически, идеограммами.

Было довольно забавно увидеть множество копий различных рисунков Лона, разложенных на видном месте для быстроты общения. И здесь были не только рисунки. Здесь появились своего рода зачатки стенографии символов, были глаголы и даже несколько прилагательных. Например, вытянутый и перечеркнутый круг был явно символом «нет» или «не хорошо», или отрицания вообще.

Схематически упрощенный рисунок механизма в земном стиле означал «да», или «хорошо», или просто утверждение. Эта система не была такой же ясной и быстрой, как речь, но, подкрепляемая жестами и восклицаниями, она работала на удивление хорошо.

Лон убавил мощность двигателя. Взлет был долгим процессом, и делать во время него было, в общем-то, нечего. Чтобы занять время, Лон решил осмотреть внутреннее устройство корабля. Это была простая полая сфера, скрепленная внутренними балками и удивительно лишенная всяческих приборов и приспособлений.

У изогнутых стен был ряд кресел для маленьких людей с предохранительными ремнями. Кроме них, были три больших кресла для Лона, Бертона и отца Кэрил, и один маленький человек поспешно собирал импровизированное большое кресло возле Лона для Кэрил.

Справа и слева от Лона находились видеоэкраны с поразительно четкими, почти что объемными изображениями. Выше и ниже них были экраны поменьше, дающие боковой и задний обзор, так что Лону оставалось лишь чуть шевельнуть глазами, чтобы поглядеть в любую сторону.

Перед Бертоном и отцом Кэрил тоже были экраны и средства управления оружием, представлявшим собой, как они подозревали, точные копии лучевых излучателей кораблей-слизняков, а управление оказалось копией прицелов земного типа и гашеток.

Землянам все это было привычнее, чем маленькому народу, который на своей планете пользовался лишь газом, не требующим на охоте вообще никакой точности. Вести корабль предстояло Лону. У него было весьма смутное представление об эффективности устройств корабля, но он собирался выжать из них все до последней капли.

Зеленые равнины и горы планеты медленно уплывали назад. Потом внизу в поле зрения появилось синее море. Корабль стал подниматься быстрее. Постепенно наращивая скорость. Небо над головой темнело. На нем появились крошечные пятнышки звезд.

Затем небо стало фиолетовым, и вскоре — совсем черным, с большим окольцованным солнцем, аляповато сияющим в пустоте. Тысячи миллионов звезд, казалось, глядели, как корабль выскочил из атмосферы в космическую пустоту.

Здесь уже не было никаких помех ускорению. Лон принялся испытывать корабль. Сперва осторожно, потом с растущей уверенностью. Средства управления были интуитивно понятны и созданы, казалось, специально под человеческие инстинкты, утверждающие, что человек — центр Вселенной.

На практике это означало, что он тянулся к желаемому объекту и отодвигал рукой нежелательный. Для этого в удобном месте располагалась круглая рукоятка. Когда Лон потянул ее на себя, корабль рванулся вперед, чуть отодвинул — и корабль дал задний ход.

Рукоятка двигалась во всех направлениях, а двигатели шара были расположены так, что центр тяжести и опоры всегда был в пилотском кресле. Можно было заставить шар вертеться вокруг оси и даже перевернуть его вверх дном.

Научиться обращаться с таким управлением было удивительно легко. Уже через минуту Лон почувствовал нарастающую внутри уверенность. Корабль становился продолжением его рук и ног.

Лон мрачно кивнул маленькому человеку, который был его вторым пилотом, и, прикоснувшись к рисунку корабля-слизняка, вопросительно поднял брови. Маленький человек щелкнул выключателем. На правом экране появился красный кружочек. Очевидно, в центре его и был корабль-слизняк.