Чужими руками

Наполовину расстегнутая блузка соблазнительно раскрывала интимную зону девичьей груди, и взгляд Сафронова начал мутнеть.

— Ты с ума сошёл. Разве можно бросить всё заработанное таким трудом.

Заметив осоловелый взгляд старика, девушка расстегнула оставшиеся пуговицы и снова уселась к нему на колени.

— А как было бы здорово нам жить в твоём загородном доме одним. Только ты и я и больше никого. Но твои родственники всё равно никогда не поймут и не примут наших отношений.

— Даааа… — мечтательно протянул старик, — только куда их денешь?

Как ни старалась Юля подтолкнуть Сафронова к мысли о том, чтобы избавиться от лишних препятствий в их отношениях, старик мямлил одно: «Ну что поделаешь». На большее его не хватило.

В марте Сафронов вместе со всей семьёй переехал за город и появляться стал нечасто. Девушка совсем было отчаялась и потеряла надежду на осуществление своих планов. Однажды Сафронов, в очередной раз жалуясь на тиранию супруги, поведал ей о своём зяте:

— …Бедный Алексей сорвал спину, перетаскивая мешки из подвала в сарай. Теперь не может разогнуться.

Юля шла рядом и почти не слушала старика, но упоминание о зяте её заинтересовало.

— Так ему надо к нам. Электрофорез быстро поставит его на ноги, — в голове девушки стала выстраиваться новая схема достижения поставленной цели.

На этот раз план сработал. Приходько легко поддался чарам медсестры и в скором времени уже не мыслил жизни без неё. Обстановка в семье накалялась всё сильнее, но больше всего его вывело из себя согласие Инны отдать квартиру Игорю с Лизой и остаться жить с родителями. Он расценил это, как очередное предательство со стороны жены. Надежды на избавление от тёщи больше не оставалось. Алексей готов был уйти от супруги и связать свою жизнь с любовницей. Однако, в планы Юлии это не входило.

На то, чтобы сделать из обычного парня убийцу, потребовалось немало времени и сил, но помогла сама Вера Павловна. Глумясь и издеваясь над зятем, она взрастила в нём такую ненависть к себе, что Юле оставалось лишь слегка намекнуть:

— Господи, что ж за противная баба. Пока не помрёт не оставит вас в покое.

— Да она нас всех переживёт. Здоровьем пышет, никакая болезнь её не берёт.

— Не знаю, как вы это всё терпите, я бы уже давно её прибила. Всем же от этого будет лучше.

Так капля за каплей Снежина обрабатывала сознание своего любовника и незаметно в голове того, как бы сама собой созрела мысль об убийстве. Всё было тщательно продумано, и вот настал подходящий момент, когда тёща оказалась в теплице одна. На дворе смеркалось, и вряд ли кто-нибудь мог его увидеть.

Обломок кирпича был припрятан заранее. Войдя в теплицу, он увидел склонённую над грядкой голову тёщи и замахнулся. Услышав шорох, женщина обернулась, и рука Алексея замерла. Если бы в тот момент тёща испугалась, у Алексея скорей всего не хватило бы духу опустить кирпич на её голову. Но Вера Павловна ухмыльнулась:

— Что? Убить меня вздумал, зятёк? А кишка-то тонка, — её тело стал сотрясать смех. — Смотри, не обделайся со страху.

В этот момент кирпич с глухим стуком опустился на голову женщины. Она ахнула и стала медленно оседать на землю.

Неожиданно сзади раздались чавкающие грязью шаги. В теплицу вошёл мальчик.

— Мама, — испугано пролепетал малыш, и застыл, прижавшись спиной к плёнке, которой была обтянута теплица.

Всё, что происходило дальше, Приходько осознавал уже плохо. Развернувшись, он с размаху стукнул ребёнка по голове кирпичом. Кровь брызнула на штурмовку Алексея. Мальчик рухнул прямо к ногам мужчины, не издав ни единого звука.

Приходько стянул с себя штурмовку и отправился в особняк. В прихожей на вешалке висела куртка Игоря. Парень был одного роста с Алексеем и он, не задумываясь, натянул куртку на себя. Штурмовку пришлось спрятать в чёрный полиэтиленовый пакет, валявшийся среди старых сумок, корзин и прочего хлама, который так и не успели разобрать после переезда. Там же обнаружился и рюкзак.

Вернувшись в теплицу, он затолкал тело мальчика в рюкзак и отправился на станцию, рассчитывая по дороге избавиться от страшной ноши.

К Юле Приходько пришёл только под утро. Он был пьян и, ничего не говоря, рухнул на диван, забывшись тяжёлым сном. Девушка открыла дневник и напротив вырезанной головы Веры Павловны поставила галочку. Наконец-то, так тщательно продуманный план стал выполняться.

Следующим на очереди оказался младший сын Сафроновых — Игорь. Его взяли по подозрению в убийстве, и Юля уже готова была петь от счастья, как вдруг всё пошло не так. Алексей стал нервничать, что-то внутри него сломалось и, как она ни старалась, мужчина на её поводу идти дальше отказывался. Более того, он вдруг решил во всём сознаться — этого уже девушка не могла допустить.

Устранив, ставшего ненужным, любовника, Юлия вновь обратила свой взор на старика Сафронова. Теперь путь был расчищен, оставалось только убрать с дороги дочь и невестку, но это оказалось делом нетрудным.

Они не виделись несколько месяцев и Юля решила сама позвонить Сафронову и пригласить на свидание.