Чужими руками

Разговор – как утлая лодчонка на бурной реке – проскочил самый опасный порог. Мелисса не стала допытываться, с какой стати он потревожил ее покой. Слава богу, ведь Платон, не придумав ничего оригинального, собирался дурочку валять – дескать, старую знакомую узнал, вот и решил звякнуть. Встречались уже где-то и когда-то… Да не тот это случай. Ох, не .тот.

– Это вы о Старой Земле? – с удивлением уточнила она. – И зачем вам?.. – Она не договорила. Прикусила нижнюю губу, чтобы не сказать лишнего. Эти алые (без капли косметики), чувственные губы могли свести с ума истинного ценителя женской красоты.

– Возвращение на утраченную родину. Спустя много лет. В этом есть некий смысл, – полувопросительно произнес археолог.

Мелисса не стала спорить.

– А дальше?

Он не понял вопроса. Она досадливо взмахнула рукой – на экране промелькнули ее точеные пальчики с Длинными розовыми ногтями.

– Дальше что?

«Как здорово, наверное, когда они в экстазе бороздят твою спину», – у Платона пронеслась мгновенная мысль.

– К чему стремиться теперь? – наконец сообразил Рассольников. – Пока не придумал. Не до того было. На Тибете у меня…– он споткнулся.

– Большие неприятности? – подсказала Мелисса. В ее взгляде проскользнуло сочувствие.

– Очень большие, – с облегчением выдохнул он. – Теперь надо…

– Подзаработать?

– Вы понимаете меня без слов, – заулыбавшись, сказал археолог.

– Так зачем вы мне позвонили? – спохватилась гранд-дама. Выражение лица ее изменилось – в душе Мелиссы опять зародилось подозрение, она снова была готова одним движением оборвать связь.

– Я хотел вам помочь, миледи, – ляпнул Платон. Сам не ожидал, что разговор сделает такой поворот. Но сказав «А», надо было говорить и «Б».

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи! – вспыхнула Мелисса. Но и слепому было видно: дама заинтригована.

– Вы ведь хотели узнать, что произошло в кают-компании.

– Да, – помолчав, неохотно признала Мелисса.

– За чашкой кофе я охотно бы вам рассказал…– протянул Рассольников. Его не смущала роль жалкого интригана и банального соблазнителя: главное – результат.

Чудесные глаза красавицы метали молнии, пламенеющие щеки могли бы спалить Рейхстаг, прелестные губы кривились в презрительной гримаске. Дескать, больно дешево надеешься меня купить, ферт. Археолог стойко выдержал эту атаку. Он ждал и дождался: любопытство пересилило остальные чувства женщины.

– Как только двери откроют, жду вас у себя, – выцедила она, краснея. – Но имейте в виду: я не терплю лжецов и нахалов, и у меня есть телохранитель.

– Надеюсь, мы с ним подружимся, – весело произнес Платон. – Спасибо за приглашение. Непременно буду.

Расследование ЧП, проведенное начальником службы безопасности и охраной трансгала, результатов не дало. Свидетелей погрома не нашлось – равно как и жертв. Просто удивительно, но никто из присутствующих вообще ничего не видел. А в технике заранее умело покопались – то ли «кожистый», то ли Пустельга. Так что концы в воду. Таинственная история – впрочем, в дальнем космосе бывает и не такое.

Учитывая, что системы жизнеобеспечения и двигатели «Лунг-та» не пострадали, а все пассажиры и члены экипажа живы и здоровы, капитан трансгала принял решение: в судовом журнале вымарать запись о чрезвычайном происшествии на восьмой палубе и экипажу о нем поскорее забыть.

В пострадавшем салоне быстро навели порядок, поломанная мебель отправилась в «топку» реактора, а ее точные копии наштамповал матричный синтезатор. И очередной завтрак ничем не отличался от всех предыдущих и последующих.

Когда мелодичный гонг позвал пассажиров к завтраку, археолог оделся в парадный костюм, но вместо салона прямиком отправился в каюту 815.

Видеокамера, установленная над входным люком, тихонько зажужжала и повернулась, позволяя хозяйке рассмотреть гостя. И титанитовый люк, облицованный настоящим дубовым шпоном, беззвучно распахнулся. На пороге стояла горилла.

Это потом Рассольников разглядел, что она одета в красные шорты. А сейчас он видел лишь гору мышц и зловещий оскал разинутой пасти. Двухметровое чудовище сверлило Платона маленькими глазками.

– Рони, иди сюда, – раздался мелодичный голос Мелиссы. – Это свои.

Горилла безропотно подчинилась. У Рассольникова отлегло от сердца. Он шагнул через порог, следуя за могучей обезьянищей. В дальнейшем она вела себя вполне пристойно – правда, регулярно питаясь снотворным. Слишком уж ревновала к хозяйке.

В глубине души Платон был благодарен чичипате: сцепившись друг с другом, ксены невольно спасли его от одиночества.

Вторая половина перелета до Аламагордо прошла без происшествий. Пустельга не мешала роману Платона с Мелиссой. Она не лезла на глаза, но всегда была под рукой. Рассольников не мог не признать: это отличный агент и о таком ангеле-хранителе можно мечтать. И все же при виде «тюленихи» у археолога непременно возникал тревожный холодок в груди.