Чужое место (СИ)

— Потому что мне есть что терять. Я у вас служу не только и не столько из — за денег, но в основном потому, что вижу — вы радеете об интересах державы более, чем о своих собственных. К тому же мне еще ни разу не предлагали суммы, хотя бы в теории могущей компенсировать потерю вашего доверия. А если вдруг предложат — у меня имеется честь русского дворянина. И, наконец, за время службы я узнал вас настолько, что меня теперь совершенно не прельщает перспектива иметь вас во врагах.

— Ну что же, давайте подумаем, что из перечисленного вами можно будет использовать для предотвращения взяточничества среди наблюдателей. Начнем, пожалуй, с перспектив, которые жалко потерять. Они должны быть у и у наблюдателей, и у уполномоченных. Пусть наблюдатель — это будет служба на какой — то срок, после которого — при условии, разумеется, отсутствия нареканий — государство предоставит им что — то весомое. Пенсию, например, карьерные перспективы, еще что — то подобное, это уж вы сами подумайте. Более того, самым успешным можно предлагать пойти на второй срок, после которого предлагаемые блага многократно увеличатся. Экономить тут не стоит, ибо своевременную и достоверную информацию, по — моему, переоценить невозможно. Но, как мне кажется, у данной медали должна быть и оборотная сторона. К сожалению, мне пока приходит в голову только самое простое решение. Оно, конечно, будет работать, но я не уверен, что со стопроцентной эффективностью.

— И что же это за решение?

— Перед отправкой на места будущие наблюдатели и уполномоченные принесут присягу, в которой в числе прочего будут примерно такие слова — «если же я обману оказанное мне высокое доверие, то пусть меня постигнет самая суровая кара».

— Думаете, это сильно поможет?

— Отчего бы и нет? Ведь кара действительно постигнет. Причем довольно суровая — пуля в затылок. Кому надо, неофициально объяснят, почему и за что так получилось. Ну, а для всех прочих это будет трагическая случайность — человек пал жертвой злодеев. Разумеется, их начнут искать, но никогда не найдут.

— Да… государь… я вообще — то что — то подобное подозревал, но не думал, что вы о таком скажете столь прямо. И, раз уж это так, то, наверное, и люди для реализации упомянутых вами приговоров уже есть?

Они у меня были — правда, появились совсем недавно. Но их глава, поручик Ефимов, уже преисполнился энтузиазма. Ибо он был не только восстановлен по службе, хоть и уже гражданской, но и получил серьезное повышение. Раньше он был пограничным поручиком, а теперь стал надворным советником, да к тому же еще и начальником специального курьерского отряда при моем величестве. Правда, в том отряде вместе с ним пока было двенадцать человек, да ничего, лиха беда начало. Но Столыпину, само собой, хватит самого общего подтверждения.

— Разумеется, но в подробности я вас посвящать не буду, достаточно и того, что вы уже знаете. Не обижаетесь?

— Нет, что вы, государь. Но все — таки мне кажется, что наказание не обязательно должно быть столь жестоким. Наверное, это только для каких — то особых случаев, а для всех прочих лучше, я так думаю, обойтись и увольнением с невозможностью в дальнейшем куда — то устроиться.

— Да, вы правы, причем тут можно ввести очень простой критерий. До какого возраста у нас сейчас примерно живут люди, в среднем лет до семидесяти? Вот, значит, если взятое подношение превысит сумму, необходимую для скромной жизни до семидесяти лет, то тогда только пуля, никаких альтернатив в таком случае быть не может. Потому как получив, скажем, в сорокалетнем возрасте двадцать тысяч, все оставшееся время можно вообще не работать. То есть увольнение с волчьим билетом тут не подействует. Ну, а если какой — то дурак согрешит по мелочи, то, действительно, гнать его к чертям, и все. Но, разумеется, я не считаю все мной сейчас высказанное истиной в последней инстанции. Если у вас получится придумать что — то получше, буду только рад.

— Я постараюсь, ваше… э — э–э… Александр Александрович.

Глава 23

Примерно с февраля девяносто третьего года меня, если можно так выразиться, стала слегка беспокоить Япония (а внутренний голос уточнил — хорошо хоть не Гондурас). Дело было в том, что до японо — китайской войны, если основываться на информации из моей прошлой жизни, оставалось всего полтора года, а страна восходящего солнца так до сих пор и не чешется. Неужели там решили отложить войну? Или просто не верят в то, что Россия может как — то вмешаться в конфликт, но это довольно странно, тем более что в начале марта в Питер с неофициальным визитом прибыл аж сам Ли Хунчжан — очень влиятельная фигура при дворе императрицы Цыси и самый загребущий взяточник в Китае. А может, и во всем мире, но этого мне министр иностранных дел Гирс, представивший доклад о прибывшем косоглазом хапуге, гарантировать не мог.