Чужое наследие

Ваня улыбнулся во весь рот, и отец рассмотрел маленький белесый бугорок нижнего резца.

– Не кусается? – Преображенскому сильно хотелось взять сына на руки.

– Нет, – кормилица рассмеялась. – Одним зубом много не накусаешь. Вот когда их десяток будет. Да и то не беда. Я своего первенца до двух лет кормила. Бегал уже и говорил вовсю, а нет-нет, подбежит, кофточку задерет и давай наяривать… бесстыдник.

– Только Ивана так не балуйте, – Сергей улыбнулся.

– Ну до года-то можно… – убежденно возразила кормилица. – В молоке вся сила и от болезней защита.

– Весит-то сколько?

– Да уж девять килограммов. Крепкий мальчик растет.

Сергей Павлович помолчал, любуясь на сына. Ему страшно хотелось прыгнуть в рейдер и рвануть на Каллисто. Хоть на час. Просто погулять по дворцовому парку с малышом на руках, послушать птиц и шелест ветра в ветвях старых фруктовых деревьев, подышать родным воздухом, погреться на вечно ласковом солнышке…

– Ваша светлость… – донесся голос Горохова.

Для всех, кто стоял напротив фантома на дворцовой лужайке, голос княжеского адъютанта прозвучал будто бы с неба.

– Пора мне, – Сергей Павлович с сожалением взглянул на кормилицу и сына.

– Понимаем, ваша светлость, – женщина добродушно улыбнулась. – Ступайте с легким сердцем. В порядке сынуля ваш. Все у нас хорошо.

– Как только выдастся свободная минута… – Преображенский осекся и вздохнул. – До свидания…

Виртуальная иллюзия растаяла, уступив место реальности. Рабочий кабинет и Горохов навытяжку. Земля, Кремль, полдень рабочего дня.

– Извините, ваша светлость, время, – пробормотал Горохов. – Вы же сами приказали через час, если что, вмешаться.

– Все правильно, – Сергей Павлович махнул рукой. – Расслабься. Какие новости?

– Воротов возвращается. На этот раз без победы, зато с караваном грузовых судов. «РУСТ» оружие и комплектующих в кредит нам отписал. Кроме Рура, за пределами Солнечной ни одного союзника у нас не осталось.

– Знаю. Что еще?

– Разведка доложила, Ергелан на Бородача обиду держит. Даже врагом наравне с нами… с вами то есть его объявил.

– Очень хорошо, – Сергей Павлович усмехнулся. – Попал князь Василий ногами в жир. Теперь он один против всех остался.

– Один в поле не воин, – глубокомысленно изрек Горохов.

– Значит, будем ждать парламентеров.

– И что, примете? После всех гадостей, которые нам сотворил этот… козел?

– Ты давай полегче, – с напускной строгостью произнес Преображенский. – Все-таки он княжеских кровей. Защищать его я не собираюсь. Европу – да, а конкретно Василия – ни при каких условиях. Астраханку, Ярослава Васильевича, Данаю и попытку переворота я ему никогда не прощу. И Кноппус нас не поймет. Но можно ведь и выгоду из ситуации извлечь.

– А-а, понимаю, – Горохов хитро прищурился. – Пойти ему навстречу, но за каждый шаг требовать информацию о Коалиции, а когда узнаем все, что нужно… пнуть Василия под зад. Так?

– Думаешь, он полный идиот? Нет, на такие условия он не согласится. И вообще, пока никаких поползновений с его стороны нет, а значит, не о чем гадать. Какие еще новости?

– С Марса агентура докладывает – неспокойно там. Республиканцы воду мутят. Но пока ничего конкретного вроде бы не делают. Только почву готовят.

– Тоже нехорошо. Если почву готовят, следовательно, есть у них какой-то план. И это уже тревожно. Нам только пятой колонны не хватало. Кстати, шпиона вычислили?

– Который пытался ваш сейф взорвать? Нет пока.

– И чего ждете? Когда Воротов вернется и сам его отловит? Или когда шпион весь Кремль заминирует?

– Работает служба безопасности, – Горохов потупился. – Только пока впустую. Сильно хитрый этот шпион. Понятно, что это не робот технократский, что кто-то из бывших колонистов, но установить личность никак не получается.

– Барышева на этих контрразведчиков не хватает, – Преображенский недовольно поморщился. – Он бы тут быстро порядок навел. Вызови ко мне к семнадцати часам нового начальника контрразведки. Что еще?

– Пока вроде все.

– Ну и над этим достанет подумать. Свободен.

Горохов испарился. Что и говорить, к штабной службе у бывшего канонира появился и вкус, и навык. Он больше не просил перевести его обратно в войска и освоил тонкости адъютантской работы на отлично.