Чужое небо

Она быстро подбежала к зеркалу, висящему в коридоре, и как из пулемета стала тараторить о том, какую прекрасную прическу ей сделали в парикмахерской. И это удовольствие ей стоило на двадцать рублей меньше, чем положено по прейскуранту. Затем она открыла дверь кухни и замерла… Ее любимый мужчина стоял на коленях перед незнакомой для нее женщиной и плакал. Она сначала не придала этому «спектаклю» никакого значения, и как полагается любящим супругам, ласково поцеловала Владимира в макушку. После этого она попросила его посмотреть на ее прическу. Она и вправду была красивой. Владимир встал с колен и подошел к Ларисе, поцеловал ее нежно в губы и попросил ее присесть. При виде его заплаканных глаз, из которых исходила не то величайшая тревога, не то глубокая тоска, у нее тревожно забилось сердце. Она в какие-то доли секунды стала создавать в голове всевозможные ситуации, которые могли так в корне изменить его настроение. Особо страшных ситуаций она не находила, и это ее каким-то образом успокаивало. Она была уверена, что ее счастью с Владимиром никто и ничто не помешает. С этими мыслями она и присела к столу напротив незнакомой женщины, которая была очень привлекательной. Некоторое время две жещины сидели за столом и молчали. Каждая из них ждала то, что сейчас скажет им мужчина. Анна в какой-то мере была даже спокойней, чем Лариса, так как она уже знала историю их любовного романа. Любовный роман немки и русского для Ларисы был еще неведом.

Владимир после долгого раздумья подошел к кухонному шкафу и достал из него граненый стакан. Затем он подошел к холодильнику и вытащил из него бутылку русской водки. Потом он открыл ее и наполнил прозрачной жидкостью стакан. Взяв его в левую руку, он медленно стал пить. Женщины уже знали неистребимую привычку мужчины и тихо молчали. Эта привычка для каждой из них напоминала только хорошее, что так или иначе их связывало с ним. Сейчас же их мужчина почему-то изменил своей привычке, теперь он не тянул жидкость, как раньше. Он почти молниеносно опрокинул водку в рот и также быстро поставил пустой стакан на стол. Он и сам не знал, почему он так сделал. Раньше он всегда потягивал жидкость очень медленно, просил Бога сделать его счастливым. Сейчас он уже никого об этом не просил. Быть или не быть ему счастливым, определял она только сам, и никто иной. Эти две женщины, сидящие за кухонным столом, были для него нравственным мерилом его жизни. Он в равной степени их любил, любил очень страстно. Ему было жалко Анну, которой он многим был обязан. Ему не хотелось терять и Ларису. До воскрешения Анны они жили нормально, жили как лепестки одного цветка, который никогда не увядал. Они обе были для него женщинами с большой буквы.

Владимир извинился перед женщинами и вышел на балкон, принялся опять думать. После выпитого в его голове все больше и больше стали появляться тревожные мысли. Самой страшной для него было потерять любимую женщину, а какую, он в своем мозгу почему-то еще не мог отыскать. Потеря той и другой для него означала величайшую трагедию. Как без Анны, так и без Ларисы он не мог жить. И все это опять его толкало к Богу, который ему, как человеку, дал не только жизнь, но и подарил великую любовь двух прекрасных женщин. Ему на какой-то миг казалось, что Бог решил испытать своего раба на счастье. К сожалению, раб не справился с нахлынувшим потоком счастья и потерял все, ради чего он жил последние годы. Владимир покинул балкон и подошел к кровати, над которой висела небольшая иконка с изображением Иисуса Христа. Он взял ее в руки и ее поцеловал, опустился на колени и трижды перекрестился. Через некоторое время он со слезами на глазах вышел из квартиры. Внезапно для себя обернулся. В окне своей малосемейки он увидел двух красивых женщин.