Чужое оружие (Справедливость - мое ремесло - 4)

...Еще не смолк звонок, как Ружена открыла уже дверь, будто все время стояла за нею. Отступила, улыбаясь, пропустила Коваля в коридор и сразу прижалась к нему, обняла.

Снимая запыленные туфли, Коваль машинально с порога окинул взглядом комнату. Мебель скромная: шкаф, стол, четыре мягких стула, удобный для отдыха, но вышедший из моды диван "лира", полевые цветы в вазах. Небольшой яркий коврик у порога говорил об аккуратности хозяйки, и вообще вся комната была наполнена какими-то чистыми запахами. Истосковавшись в экспедициях по домашнему уюту, Ружена сейчас наслаждалась им.

Посреди комнаты лежал раскрытый желтый чемодан с уложенными вещами.

Ружена не очень-то следила за модой, но ей хотелось, чтобы Дмитрий Иванович увидел, с какой любовью она готовится к их поездке...

Прошла вперед, улыбаясь, остановилась над чемоданом. Стройная, чернявая, глаза - две спелые вишенки, чуть подкрашенные губы, и впрямь роза!

У Коваля защемило сердце оттого, что должен сказать слова, которые огорчат ее.

Ружена завязала под подбородком тесемки легкой плетеной шляпки, отсвечивавшей на лице розовым светом, и, отступив от зеркала, счастливая, обернулась к Ковалю.

Он нежно обнял ее - неуклюжий, смешной в мундире и тапочках - и, сдвинув шляпку, уткнулся лицом в пышную прическу. Запах душистых волос пьянил.

С горечью подумал:

"Все эти внезапные ночные выезды, погони, иногда и смертельная опасность делают тревожной жизнь не только оперативников, но и их жен, которые в ожидании мужей замирают по ночам от страха и неведенья. Имею ли я право предлагать Ружене разделить со мной такую жизнь?"

Поднял голову.

Ружена перехватила его взгляд.

- Я тебе не нравлюсь?

Как все объяснить? Вчера она посмеялась, когда он сказал, что для него работа - это его жизнь. "Значит, ни дня без преступника?" - спросила она.

- Ой, Дима, мне, должно быть, уже ничего не идет, - продолжала поглядывать в зеркало Ружена. - Огрубела я в экспедициях...

- Ну, что ты, - механически произнес Коваль, думая о своем. - Тебе все к лицу... И шляпка, и...

- Что с тобой? У тебя неприятности?.. - Она взяла Коваля за руки, заглянула в глаза. - Ты взял билеты?..

- Неожиданное задание, Руженочка. Отпуск немного откладывается... Завтра в командировку.

У нее опустились руки.

- Как же так?

Коваль привлек Ружену к себе. Его снова опьянил дурманящий запах ее волос...

...Какой-то Чепиков... застрелил жену и любовника... Из трофейного парабеллума. Во дворе, над Росью... В то время, как он, Коваль, отважился на новую жизнь, которую так нелегко начинать в его годы...

Ружена легонько оттолкнула его.

- Правда? - Она еще не до конца верила в то, что сказал Коваль.

- Служебная необходимость, милая... - Он не привык быть в роли виноватого и нахмурился.

"Служебная необходимость". Она уже слышала эти слова. Однажды его вызвали прямо из театра... Тогда он тоже сказал: "Служебная необходимость", - и она поняла. Но теперь? Когда они наконец собрались, можно сказать, в свадебное путешествие...

Дмитрий Иванович уже видел на фотографиях убитых - худенькую молодую жену Чепикова и плотника Лагуту. Сам Чепиков - пожилой, морщинистый человек - сидел понурый. Коваль не верил фотографиям. Они не передают ни цвета глаз, ни настроения, ни характера. Фотография запечатляет лишь мгновение, и оно не может по-настоящему характеризовать личность.

Обнимая Ружену, Дмитрий Иванович чувствовал, что должен безотлагательно увидеть этого Чепикова, услышать его голос. Какое безумство толкнуло человека на такое преступление?!

- Разве, кроме тебя, некого послать?

Это голос Ружены. Он дошел до сознания Дмитрия Ивановича словно из другого мира.

Через неделю Управление уголовного розыска должны слушать на коллегии министерства, и поэтому Непийводу беспокоит отсутствие доказательств по делу Чепикова...

- Может, и было. Начальству виднее.

- Ты еще шутишь! - Голос Ружены задрожал. На глазах появились слезы.

- Приказы не обсуждают.

Она с надеждой посмотрела на Дмитрия Ивановича, но на его лице не было и намека на шутку. Расстроенная, подошла к столу, схватила новенький цветастый купальник.

- Всего недели на две, не больше, - оправдывался Коваль. - Давай подождем, - попросил он как можно мягче.

- Я уже и отпускные получила, - буркнула Ружена, бессильно опускаясь на диван. - Думала, впервые за последние годы отдохну летом...

Коваль поймал себя на горькой мысли: "Что же это за жизнь будет? Она - в экспедициях, у меня - командировки, розыски. Снова одиночество, только "одиночество вдвоем". Еще тяжелее, чем раньше".

Заметив в руках купальник, Ружена отложила его в сторону и решительно сказала:

- Я поеду в санаторий!

- Подожди, не торопись, - попросил Коваль. Он топтался по комнате в тапочках, не зная, как убедить Ружену. До чего же сложно строить жизнь немолодым людям, с чувствами, далекими от юношеских страстей!.. А может, эти чувства куда глубже, крепче и более проверенные?

И тут же мысли его возвратились к убийству на Роси. Там убитый Лагута и подозреваемый Чепиков тоже люди немолодые, его ровесники, но какие страсти бурлили в них, если уж дело дошло до убийства!