Чужое оружие (Справедливость - мое ремесло - 4)

- О Петре чего говорить... Мужик он мужик и есть. Хотя и божьего духа. Я к нему только по вечерам бегала, да и то не часто, тайком. Еще года нет, как своего Сергея похоронила. А Мария всегда у него под рукой была, рядом. Молодая, лицом пригожая. Хоть и хроменькая, а мужикам приятная... И все-то у Петра на виду была, молиться бегала к нему, веру его приняла. Хотя свое, наверное, в уме держала. Видела, что не нищий - и дом, и в доме полно всего, и деньги есть. А денежки-то мои! Все в его дом я принесла. Не для нее, а для нас с Петром! Вот и довела Марусечка своего муженька до горькой. Он после войны, раненый, в Вербивке осел, немолодой, а она баба в соку... Дитя иметь хотела, а его все нет и нет. Мать, Степанида, уверила, что молитвами только и можно дело поправить. А молитвы, они вон чем кончились... - вздохнула Ганна. - Когда приметила я, что Мария к соседу зачастила, а Чепиков на мои "дубки" повадился, то сказала Петру: "Нечего ей к тебе шастать, Ивана на ревность наводить". А он в ответ: "Мария в молитвах радеет". - "Смотри, - говорю, - домолится до греха". А он свое: "Неисповедимы пути господни..." Думаю, Петро даже обрадовался, когда Чепиков запил. Испугалась я, что на любовь мою туча надвигается, что все труды и добро накопленное прахом пойдут. Ум помутился. Если так, говорю, и сама жить не буду и им не дам...

- Нашли пистолет, - предположил Коваль, - и пришли вечером к любовнику...

- Нет, нет! - спохватилась Кульбачка. - Что вы!.. Это так, ради красного словца... Не способна я на страшное дело!..

- Значит, Лагута обрадовался, когда узнал, что Чепиков запил? Коваль решил сделать вид, что меняет направление беседы. - Он очень не любил своего соседа?

- Избегал его, хотя и пробовал приохотить на свою сторону. Когда Мария впала в молитвы, он стал говорить ей, чтобы она и мужа своего причастила к богу. Но Чепиков не поддался, и Петро очень сердился, из себя выходил, когда при нем по-хорошему скажешь о соседе. Ненавидел его и даже боялся. Думаю, желал, чтобы Иван спился насмерть и не мешал якшаться с его женой... А как все кончилось, сами видите... Может, это господь покарал Петра рукой Чепикова. Заслужил он, прости меня, боже... Мы с ним должны были сойтись и уехать отсюда, да он все откладывал. Ясное дело, что Мария тому причиной была...

Кульбачка умолкла. Коваль потянулся к новой пачке "Беломора".

- Почему Лагута боялся Чепикова? Может быть, тот угрожал разоблачить его как изменника?

Кульбачка не знала, что ответить.

- Петро не воевал. А был он дезертиром или нет, не моего ума дело. Хотя все возможно... - Ганка, видимо, решила, что теперь любовнику ничем ни помочь, ни навредить нельзя, а искренними ответами, глядишь, и в доверие подполковника войдет.

- А что знаете о его связях с оккупантами?

- Откуда мне знать... Я поселилась в Вербивке после войны.

- А его дальнейшие связи, последних лет?

- Он себе Иисуса придумал, не такого, как в церкви, а своего, и сам в него поверил. Говорил, что в него сошел господь... И Марию этим заворожил...

- Я спрашиваю о других связях, о тайных встречах с какими-нибудь приезжими людьми.

Ганна Кульбачка уже пожалела о своем решении быть откровенной.

- С какими это приезжими? - удивилась она, и Коваль подумал, что Лагута, наверное, и от любовницы многое скрывал.

- Он хотел уехать отсюда?

- Да.

- Почему?

- Я настаивала.

- Только поэтому?

Кульбачка лишь руками развела: мол, откуда ей знать.

- Значит, капитан Бреус был прав, когда сказал, что вы в доме Лагуты искали свои деньги?

- Какие они мои! - горько вздохнула Кульбачка. - Теперь все ваше...

- Скажите, у кого в Вербивке кроме Чепикова было оружие?

Ганка растерялась от такого неожиданного поворота допроса.

- Мальчишки в лесу оружием игрались. У нас тут после войны добра этого хватало. Но у взрослых не видела.

- А сами не находили?

Коваль поднялся, щелкнул выключателем. Ровный яркий свет залил комнату, и Кульбачка прикрыла ладонью глаза.

- Не находили, значит, оружия? - повторил свой вопрос подполковник, возвращаясь к столу. Он пододвинул к себе стопку бумаги и взял авторучку. - Или оно было у вас?

Кульбачка пристально посмотрела на него. При ярком освещении глаза ее показались ему темными и глубокими.

- Зачем мне оружие? - тихо, словно с укоризной сказала Ганка. - Я никогда ничего такого в руках не держала. Неужто и вправду подозреваете?..

- Когда вы в последний раз видели Лагуту?

- В последний раз?.. Дней так за несколько до смерти.

- А точнее?

- Во вторник или в среду на той неделе. Я же говорю, за несколько дней... - повторила Ганна.

- Не сходятся дни. Вы были у Лагуты в тот же вечер и в то же время, когда произошло убийство. Это установлено, - спокойно произнес Коваль. Что тогда произошло между вами?

Кульбачка, казалось, окаменела на стуле.

- Я жду, - напомнил подполковник.

Несколько секунд в комнате еще царила такая тишина, что слышно было, как в соседнем кабинете майор Литвин отчитывает кого-то из подчиненных, а во дворе моют машины.

- Да, я была там, - наконец выдавила Кульбачка.