Чужое письмо (СИ)

Любила? Оля часто задавала себе этот вопрос: любила ли она Орлова по-настоящему? Если любила, значит, должна забыть про Павла и даже имени его не вспоминать. Но, видимо, не забыла, раз, случайно увидев, еле сдержала радостный крик.

Это произошло в выходной, когда Владлен оказался на редкость трезв и они, гуляя по Садовому кольцу, зашли в Музей аквариумов. И вдруг – нет, она еще ничего не увидела, она только услышала свое заколотившееся сердце. Оля обернулась – у одного из аквариумов стоял Павел. Что-то объяснял посетителям. Парень тоже заметил ее и хотел отвернуться, но, обратив внимание, что девушку обнимает мужчина – решил подойти. То ли из любопытства, то ли уверенный, что теперь они могут общаться как обычные люди, без истерик.

- Здравствуй, Оля, - улыбнулся он ей. – Я – Павел, – протянул руку Владлену.

- Мой старый друг, - объяснила Оля сценаристу.

-Участвую в выставке, - Павел пытался склеить какое-то подобие разговора. - А вы? Тоже разводите рыбок?

- Нет, мы случайно сюда попали, – насупился Орлов. «Любавин» - прочитал он на бумажке, приколотой булавкой к свитеру парня. Следует запомнить столь говорящую фамилию, потом можно использовать в очередном сценарии. И, повернувшись к собеседнику спиной, заторопился к выходу: ему не понравилось, как напряглась стоящая рядом Оля.

Владлен никогда не интересовался, чем занимается его домработница, когда уходит из квартиры. Но после встречи с молодым аквариумистом обратил внимание, что Оля стала пропадать по утрам. И возвращалась потом с каким-то опустошенным, отрешенным лицом, отвечая на вопросы невпопад.

- Ну, выкладывай, где была, - сел он рядом после очередного ее исчезновения. – Старый друг приглашал?

Оля вздрогнула: откуда Орлов мог узнать, что она опять каждое утро приезжает на свое место под окна сталинской многоэтажки, ведь не следил же, он слишком ленивый, просыпается поздно. Потом догадалась – писательский опыт помог, подсказал логическое решение.

- Я очень любила его, - не стала скрывать Оля. Ей так хотелось с кем-нибудь поделиться старой болью. – И ничего не могу с собой поделать, мне нужно его видеть, хоть издали, хоть чуть-чуть.

- Любила, это я могу понять, - Орлов вдруг резко схватил ее за волосы и прижал лицо к столу, - я тоже многих разных любил. Но бегать на сторону, - дохнул перегаром ей в лицо сценарист, - никому не позволю.

Он ударил ее головой о столешницу, из носа девушки потекла кровь, Оля, перепуганная, закричала. Он загоготал в ответ: чужая боль, крик жертвы всегда наливали его мускулы адреналином. Он толкнул ее на пол и пару раз ударил ногой по животу.

- Ну что, все еще жаждешь его видеть? – Орлов навис над лежащей девушкой. – Все еще любишь?

- Люблю, – прохрипела она и неожиданно затихла.

Орлов тряхнул головой, прогоняя пьяный дым, взял Олю за запястье, отпустил: рука безжизненно ударилась об пол.

- Идиот! - заорал Орлов, рванул в ванную, открыл кран и засунул голову под струю ледяной воды. – Вляпался! Теперь тебя арестуют! Прощай гонорары! Кто купит сценарий у зэка?

Немного протрезвев, он вернулся на кухню и наклонился над Олей. Она тихо стонала.

- Жива, значит, - вынес вердикт сценарист. – Тогда еще не все потеряно.

Когда стемнело, обхватив Олю за талию, он вывел девушку, у которой еле волочились ноги, на улицу, протащил пару кварталов и посадил на скамейку. Потом подошел к соседней телефонной будке и набрал на тугом диске цифры «03».

- «Скорая»? - Орлов приложил ко рту платок, недаром он сценарист и знает, как надо правильно разговаривать в такой ситуации, чтобы не оставлять следов. – Я гулял по Герцена и увидел на лавке избитую девушку. Видимо, грабители постарались. Приезжайте.- И тут же повесил трубку на рычаг, чтобы диспетчер не успел задать лишние вопросы.

Орлов вернулся к неподвижному телу своей бывшей домработницы и «внес» завершающий штрих – вынул из ушей девушки бриллиантовые сережки. Ограбление должно выглядеть безукоризненно. В любом сюжете всегда важны детали. И только потом исчез в темноте.

Глава 14