– Но в тот вечер в Лондоне… Не помню ничего после того, как я вышла из ресторана. Я расплатилась по счету, это я помню. Дэвид говорил, что его номер на десятом этаже. Мы поднялись на лифте, и я чуть не упала, выходя из него. Еще я помню, когда я подошла к двери номера, я отвернулась и кого-то там увидела. – Я умолкла, напрягая память. – Как я не узнала, что это ты? – Хотя ответ был мне известен. Я была на грани отключки.
– Вы напились.
– Я же тебе сказала: так много я не пью. До такого я не напивалась лет десять с лишним. Я крепко выпивала первые годы после… после окончания школы, когда ненавидела сама себя. Тогда я пила, чтобы просто забыть и забыться. Но теперь я не вижу в этом смысла. И я ничего не могу вспомнить. Не помню, как зашла в номер, почистила зубы или что-то еще. Я вообще ничего не помню до того, как проснулась на следующее утро.
Мы посидели в молчании. Я пыталась восстановить произошедшее в тот вечер. Взгляд на Рейчел подсказал мне, что она занята тем же.
– Так когда вы получили фотографии? – спросила она. – Другие. Не те, что по почте.
Я вытащила телефон и открыла электронную почту.
– В прошлую субботу. Вот письмо с адресом сайта для вуайеристов. Я открою тебе ссылку.
Она быстро замотала головой:
– Нет.
Я не обратила на нее внимания.
– Ты должна знать, во что ввязываешься.
Я открыла ссылку и показала ей сайт. Она пролистывала кадры женщин в душе, в туалете, в метро, на работе. Она задержалась на фото женщины через полупрозрачное стекло ванной и закрыла программу с выражением отвращения на лице.
– Надеюсь, вы не думаете, что я имею к этому хоть какое-то отношение.
Я уже вообще ни в чем не была уверена.
Она взглянула на электронный адрес, использовавшийся для передачи ссылки.
– Что-то ничего не узнаю.
– Я написала ответ, – пояснила я. – Письмо вернулось обратно. Аккаунт, наверное, завели специально для отправки ссылки. Есть еще одно письмо с другого адреса. – Я открыла сообщение с гиф-анимацией таймера и показала ей. Отсчет остановился на 00:00:00.
– Что-то не пойму, – призналась она. – Что это?
– Это был таймер.
Она изумилась.
– В каком смысле?
– Он тикал, когда я открыла письмо. Обратным отсчетом до полуночи.
Тут ее словно осенило.
– И что случилось в полночь? – прошептала она.
– Я не осталась, чтобы это узнать, – ответила я. – Это было за вечер до возвращения Джо и Рори, и я была дома одна. Я подумала, что в дом кто-то вломится. И уехала в гостиницу.
Она вздрогнула.
– Я ничего об этом не знала.
– В тот вечер он был с тобой?
– Он всегда со мной. А в какой вечер?
– Прошлым вторником.
Она кивнула.
– Он был дома.
– Ты в полночь не спала? Он что-нибудь делал? Он пользовался телефоном, планшетом или чем-то еще?
Она отвела глаза.
– Нет. Он ничего не делал.
Мне понадобился всего лишь один взгляд на нее, чтобы точно узнать, что он делал в полночь. Я содрогнулась при одной мысли о том, что он занимался с ней сексом, зная, что я в ужасе от ожидания надвигающейся беды. Ему это доставляло удовольствие.
– Значит, ты снова встретила Дэвида после смерти мамы?
Она продолжала смотреть в сторону, но кивнула.
– Мама так и не пришла в себя после гибели Алекса. Она всегда страдала депрессией, но на этот раз ее просто переклинило.
Я подумала о Рори и о том, каково бы было его потерять.
– Меня бы тоже переклинило.
– И, похоже, на нее ничего не действовало. Она принимала лекарства, антидепрессанты, снотворное – полный комплект. Ничего не помогало. Дом превратился в храм Алекса. Везде фотографии, видео по кругу, горящие свечи. Утешения это ей не принесло. Вообще-то, она провела все эти годы, желая умереть, желая оказаться рядом с ним. И в самом конце у нее обнаружили рак груди. Когда она обратилась к врачу, уже пошли метастазы в печень. Она явно обнаружила уплотнение много лет назад, но никому ни слова не сказала. Когда я поняла, что что-то неладно, было уже поздно. – На глаза у Рейчел навернулись слезы. – И не говорите мне, что все случилось бы так же, даже если Алекс был бы жив.
– Рейчел, мне и вправду очень жаль, что Алекс умер. И мне жаль, что ты лишилась мамы. Однако это не меняет того факта, что он меня изнасиловал.
– Но вы же отказались от обвинений, – возразила она. – Зачем вы это сделали, если думали, что это был он?