Чужое сердце

Май 2008 г.

Сценарий «Любви в крови» переписан заново. Первый вариант был слишком далек от книги, он ушел от темы. В нем я была в депрессии, меня тошнило, я умирала, тащилась из одной комнаты в другую, сидела одна дома. Что-то вроде вольной, почти вымышленной интерпретации, вариации на тему «годы СПИДа», которые символизирую я, молодая актриса, сраженная болезнью, хотя я лично совершенно не страдала инфекционными болезнями, связанными с ВИЧ, и моя ВИЧ-инфицированность занимает в книге всего несколько страниц.

Съемки ведутся на северном побережье Франции и в старой части Лилля. Хотя предполагается, что действие происходит в Бретани и в Париже. Это вопрос бюджета. Лилль дешевле, чем Валандре или столица. Мне трудно восклицать, стоя перед невзрачной полосой песка, на сероватой дюне: «Смотрите, какая красота! Это Валандре, и пляж тянется вон туда, вдаль до самого Пьегю». Там вдали не Пьегю с его скалистым белым тупичком порта, а Дюнкерк.

Больше всего меня сбивают с толку черепичные крыши, – какая Бретань без черного кровельного сланца. «Не бойся, никто не заметит». И правда, никто не заметил.

Я играю саму себя. Доминик Бенеар, человек, который стоял в начале моей карьеры, тоже играет себя. Своим проницательным голубым взглядом он сразу замечает, что я не в форме. Я никому не расскажу про свое горе, про то, что со мной случилось. Я не откровенничаю на съемках. Да и никто не поймет. Все переврут. Я приехала сюда забыть, работать, прожить по-настоящему эти несколько долгожданных дней. Пересматривая дубли на мониторе, я кажусь себе некрасивой и расстраиваюсь. Неужели я так изменилась? Говорят, сам себя не видишь. Все правильно, я действительно вижу кого-то другого, не себя. Уродина! Ведь это история моей жизни, и я хочу, по крайней мере, не вызывать жалость. Плохой свет, плохая прическа, я себя не узнаю. Свет в кино, как и на телевидении, – это просто магия. Хорошо поставленный свет лучше любой подтяжки. Это знают все актрисы. Сегодня снимают сцену на пляже, проезд вдоль волнующегося моря. Я шучу с гримершей: «Я отлично сочетаюсь с натурными декорациями: волосы прямо как водоросли». Я жалуюсь режиссеру на осветителя, способного сделать меня хоть чуть-чуть красивей. Но всем плевать. Как для обложки «Пари-матч», у меня такое впечатление, что мне надо быть как можно страшнее, чтобы все мои мытарства читались прямо на лице.

Я давно не работала, и это первый день. Доминик, продюсер фильма, как всегда, мил и набавляет мне несколько съемочных дней, чтобы заплатили чуть больше. Я решаю перестать качать права.

Я хочу, чтобы у съемочной группы осталось обо мне хорошее впечатление. Я страшненькая, но не вредная.