Читаем Чужое сердце полностью

Слыша это слово, я в полусознательном состоянии узнаю свой кошмар про смерть – и проваливаюсь в черную дыру.

Просыпаюсь на следующее утро. Рядом с озабоченным лицом сидит отец. Его пальто – мокрое от снега. Чуть позже приходит Лили. Отец говорит с ней о чем-то в коридоре. Потом она держит меня за руку и кусает губы. Пульс чуть-чуть улучшается. Врачи в недоумении. Часть артерии так и останется непроходимой. Надо ждать, надо смотреть, как отреагирует организм. Делать нечего, теперь нужно только ждать. Медицина сдает вахту, теперь ее должна принять моя природа.

В виде исключения, несмотря на свой юный возраст, Тара получает разрешение зайти и поцеловать меня. Это плохой знак, я знаю. Она хочет остаться со мной. «На все время», – говорит она. Старшая медсестра добрая, она дает мне час свидания с дочкой. Тара придумала игру на тренировку памяти, «мемори», нарисовав на бумажках предметы дублями. Надо собрать пары, запомнить, где лежат перевернутые картинки. Я нахожу в себе силы играть. День проходит, мое состояние стабильно. Не блестяще. К восьми часам посетителям положено уйти. Отец и Лили целуют меня, тяжелые поцелуи в лоб. «До завтра, милая». – «До завтра, доченька». Под тихий аккомпанемент расположенной позади меня аппаратуры я остаюсь одна – вернее, вместе с медведем, которого принес отец. Я спрятала его под одеялом. Я изо всех сил сжимаю его вытертую шерсть, настроение у меня поганое, я не могу с ним справиться. Флешбэк. Передо мной проносится череда образов. Я вспоминаю тех, кто дал мне жизнь, маму, моего донора сердца, кто бы он ни был, Тару, Янна, любовь, которой нет со мной в этот день. Я молюсь. Впервые в жизни я верю в возможность смерти, испытываю подавляющий страх смерти. Ужас охватывает всю меня. У меня предчувствие, предвкусив смерти. Я лежу – окаменевшая, бездвижная, совершенно четко все понимающая и оледеневшая. Наступает ночь, а мне не заснуть. Дежурная медсестра входит в палату и удивляется, что я еще не сплю. За ней приходит дежурный кардиолог и решает погрузить меня в искусственный сон.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых больных
50 знаменитых больных

Магомет — самый, пожалуй, знаменитый эпилептик в истории человечества. Жанна д'Арк, видения которой уже несколько веков являются частью истории Европы. Джон Мильтон, который, несмотря на слепоту, оставался выдающимся государственным деятелем Англии, а в конце жизни стал классиком английской литературы. Франклин Делано Рузвельт — президент США, прикованный к инвалидной коляске. Хелен Келлер — слепоглухонемая девочка, нашедшая контакт с миром и ставшая одной из самых знаменитых женщин XX столетия. Парализованный Стивен Хокинг — выдающийся теоретик современной науки, который общается с миром при помощи трех пальцев левой руки и не может даже нормально дышать. Джон Нэш (тот самый математик, история которого легла в основу фильма «Игры разума»), получивший Нобелевскую премию в области экономики за разработку теории игр. Это политики, ученые, религиозные и общественные деятели…Предлагаемая вниманию читателя книга объединяет в себе истории выдающихся людей, которых болезнь (телесная или душевная) не только не ограничила в проявлении их творчества, но, напротив, помогла раскрыть заложенный в них потенциал. Почти каждая история может стать своеобразным примером не жизни «с болезнью», а жизни «вопреки болезни», а иногда и жизни «благодаря болезни». Автор попыталась показать, что недуг не означает крушения планов и перспектив, что с его помощью можно добиться жизненного успеха, признания и, что самое главное, достичь вершин самореализации.

Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / Документальное