Чужого поля ягодка

Значит, останавливаться в отелях и делать любые покупки — это отныне не для нас, или — возможно только единожды. А потом придётся очень-очень быстро оттуда проваливать. Ну, как вариант, на крайний случай, будем иметь в виду…

…Город действительно очень благоустроен, Миль, вспоминая своё бродяжничание в детстве, могла сравнить — и сравнение выходило в пользу Города. Но как долго она сможет водить за нос Контроль? Ну, ладно — туалеты бесплатны, еды пока полны карманы, а если закончится — в любом баре, кафе, ресторане только намекни — сочтут за честь накормить. Днём она может посидеть там, отдохнуть тут — но ведь где-то же надо и прилечь поспать. И лучше не прилюдно. В здешние подвалы-чердаки лучше не соваться — это царство техники, на присутствие живого не рассчитанное… Сколько она продержится? Почему не слышно Бена, что с ним случилось? Если он будет искать её где-то около клятой клиники, то от неё, клиники, и нельзя уходить далеко — а надо! Даже рискни она связаться с домом — патрульные отследят звонок и будут возле неё раньше Бена… Вот почему она его не слышит, а?!

Кстати о живом… Ничего похожего на крыс-мышей-тараканов в Городе не имелось — Контроль в этом вопросе оставался непримирим. Домашние животные, если у кого они и были, являлись абсолютно домашними и пределов жилищ не покидали. Птицы небольшие, правда, над парковыми зонами иногда мелькали, бабочки-стрекозы-мушки тоже — и те исключительно миролюбивые, никаких тебе кровососущих видов. Но спать под открытым небом всё равно не стоило: ну не позволяют себе местные такого, особенно дамы…

Выхода она не видела, и грызло беспокойство за Бена, который тоже сейчас сходит с ума… Как и Джей… От всех этих мыслей становилось совсем тошно, и Миль временно запретила себе об этом думать.

39. Литтен

…Она крутилась в районе клиники уже около трёх дней. И всё это время без сна. Посетила большинство попавшихся на пути кафе, и дневных, и ночных, и круглосуточных. Если бы Бен оказался поблизости, она давно засекла бы его менто… И решила: это кафе — последнее в этом районе: обходиться далее без сна стало совершенно невозможно. Уже и так ломило мышцы, и здорово потряхивало, с трудом удалось купировать подкравшийся приступ лунной лихорадки. Подпитаться тоже не получалось — стоило присесть где-нибудь на солнышке, как сами собой закрывались глаза… Оставались нередкие в подобных заведениях скандалы, но их быстро пресекали владельцы, и хорошо ещё, что пока обходилось без вызова нарядов Патруля… А теперь и вовсе — в тёплом людном помещении под ровный гул голосов сморит на раз, если сейчас не уйти — заснёт сидя… Да и стоя тоже…

И тут с неё слетела вся сонливость: в кафе вошли сразу три девицы, не иначе, постоянные посетительницы — их радостно приветствовали и бармен, и завсегдатаи, со всех сторон посыпались приглашения, и девушки рассеялись по залу, выбрав каждая другой столик. Миль глядела во все глаза: девушки вели себя как-то не так. Обычно горожанки держали себя с немалым достоинством, прекрасно зная себе цену, и к ним относились неизменно почтительно, а эти…

Что ж, эти, похоже, тоже цену себе знали. И цена эта была известна не только им, а и всем в кафе. Их без зазрения совести обнимали, гладили, нацеловывали, а они на это только звонко хохотали, сверкая по сторонам глазами, да задирали чуть повыше — как бы случайно — и без того короткие юбки и откровенно прижимались к мужчинам…

Миль довольно долго старательно отводила от них взгляд — ну, пусть проститутки, однако пялиться на них всё равно невежливо, как бы интересно ни было. Главное, что эти женщины совершенно ничем не угрожают ей лично. Тем более, что свой чаёк она уже допила, и напоследок пора было посетить одну уютную комнатку для дам…

Придирчиво оглядев себя в зеркале, покачала головой: отпечаток трёхдневной бессонной эпопеи по местным трактирам при всей её выносливости не мог не отразиться на лице, и с этим ничего не поделаешь. Никакая косметика не скроет тяжёлого до отупения взгляда красных глаз из-под полуприкрытых век, и неверных движений…

Чьё-то приближение к двери дамского туалета Миль уловила загодя и встряхнулась — вошла одна из этих девиц, мельком взглянула на отвернувшуюся Миль и занялась своим лицом. А Миль, изредка всё-таки поглядывая на неё с любопытством, занялась своими порезанными-обожжёными ладонями — старый пластырь уже давно следовало удалить…

— Малышка, что у тебя с руками?! — послышалось вдруг рядом, и Миль, вздрогнув, попыталась спрятать руки: девушка смотрела на отражение её ладошек.

— Э, нет-нет, не прячь! Дай я помогу.

Миль, испуганно глядела, как она подходит и берёт её за руки, поворачивает их ладонями вверх, укоризненно цокает языком… Что-то с ней было не так… или нет?

— Где ж ты так… а впрочем, неважно. Сейчас я всё сделаю… Немножко, правда, придётся потерпеть… Но так надо, ничего, ничего…

И с голосом её что-то не так. И руки, хотя и с маникюром, но как-то крупноваты, и плечи широковаты — теперь, вблизи, это стало заметнее, и подбородок чуть тяжеловат…