Чужой для всех

— Плохо? Не то слово. Ты такие вещи говоришь. Знаю, что не врешь, а верится с трудом. Пришелец из будущего сидит в твоей голове. Как вообще такое может произойти? — Вейдлинг приподнял голову и обеспокоенно посмотрел на Франца. Тот молчал, обдумывая ответ. Молчал и генерал. Но через небольшую паузу он тяжело вздохнул и с иронией заметил:

— Как жаль, что твой подарок не дошел до адресата. Теперь старому генералу придется лезть в сырой погребок.

— Дядя Гельмут, так у вас не сердце?

— Какое сердце? Оно у меня работает как часы. Это в горле так пересохло после твоих страшилок, что я почувствовал на зубах песок Аравийской пустыни.

— Так я мигом все соображу, только давайте закончим с этим вопросом. У меня есть еще одна очень важная тема для разговора. Мне не терпится поделиться своими мыслями. Мы со дня Успения Пресвятой Богородицы не встречались с вами.

— Боюсь, Франц, что даже моего закаленного генеральского организма не хватит на всю повестку дня.

— А я вам помогу.

— Ну, если поможешь, — улыбнулся генерал, — тогда другое дело, — он почувствовал себя лучше. — Скажу тебе следующее, что если бы я не знал тебя и не проверил твои предсказания в деле, то подумал, что сын моего лучшего друга страдает шизофренией. Но после летнего поражения на Восточном фронте, потери целой Группы армий «Центр», я верю тебе, Франц. Но твои познания будущего еще больше страшат меня после сегодняшней истории. Тобой заинтересовались иностранные разведки, одна из которых – английская хотела тебя ликвидировать. Только так можно понять это происшествие.

— Я того же мнения, дядя Гельмут. Но информация у меня в голове. Эту тайну знаете только вы. Генералу Гудериану мы намекнули о предположительном развитии будущих событий. Основные карты мы не раскрывали. Это впереди. Поэтому разведки могли узнать только то, что было в моих донесениях. Сравнив их содержание с прошедшими событиями на Восточном фронте, они пытаются узнать об источнике этой информации. Англичане решили этот источник погасить в зародыше. Но, спрашивается. Где Англия, а где Восточный фронт? Каким образом англичане узнали обо мне? Где сидит крыса: у русской СМЕРШ, или у бригадефюрера Шелленберга? Вопрос!

Глубже копнуть, встают и другие вопросы. Если это русские помешали англичанам меня ликвидировать, то почему? Значит, я им нужен. Значит, СМЕРШ разыгрывает свою карту, где я должен играть определенную роль. Значит, надо предполагать, что они скоро выйдут на контакт со мной. Наша контрразведка тоже что-то перехватила и стала следить.

— Все это печально, Франц. Не знаю даже что тебе посоветовать. Могу только пожелать быть более осторожным. Упреждай ситуацию. Если она будет развиваться против тебя. Ты же сам говоришь, что ты не один. Пусть твой друг тебе помогает. Как гласит поговорка: «Одна голова хорошо, а две лучше» – вот и пользуйся этой возможностью. Генерал подошел к Францу и крепко по-отцовски обнял его, с дрожью в голосе произнес: — Я не переживу если с тобой что случится, а тем более мать. Береги себя, мой мальчик.

— Хорошо, дядя Гельмут, буду осторожен. Думаю, англичане временно притихнут. С нашей службой безопасности я сам разберусь, а если понадобится – попрошу помощь у генерала Гудериана. Если русские выйдут на контакт – буду решать на месте как поступать. Оставим пока эту тему. Давайте перейдем к служебным делам, к формированию танковой армии. Где ваш погребок?

— Погребок? — усмехнулся генерал. — Это шутка, Франц. Пойди в столовую, там, в баре стоит еще одна бутылка коньяка «Martell», неси ее. Не забудь захватить лимон и салями.

— Я мигом, дядя Гельмут. — Франц энергично проследовал в столовую. По дороге его сразу перехватил Клаус: — Вижу, ты быстро усваиваешь мои уроки. Из тебя выйдет настоящий офицер-спецназовец. А то говорил: «не могу», «не буду». Ты пойми, когда еще предвидится случай попробовать «Martell» урожая 1940 года? Думаю – никогда.

— Ты прав, Клаус, никогда, если вернешься в свое время, коньяку будет 70 лет, и стоить он будет целое состояние, — подхватил с радостью разговор Франц, — так что лови момент, дружище Клаус, пока я жив, — Франц поставил на поднос бутылку превосходного коньяка, рядом тарелки с нарезанной колбасой и лимоном и словно заправский официант, подхватив поднос правой рукой, а левую руку заложив за спину, пошел к дяде.

Генерал Вейдлинг улыбнулся, когда зашел Франц, хотя выглядел он совсем не стоически. Услышанная история о покушении на Франца не давала ему покоя.

— Прошу, дядя Гельмут. Вам слово.

Генерал умело открыл бутылку и заполнил на треть бокалы коньяком. — Пусть, Франц, все задуманное тобой сбудется. И та победа, к которой ты нас поведешь, будет небольшим утешением для меня и для тех солдат, которые будут с нами в этом тяжелейшем сражении. За твое здоровье, мой мальчик.

— Спасибо, дядя Гельмут. А я выпью за ваш полководческий талант и за ваше здоровье.