Чужой для всех-3 (СИ)

— Стой! — еще раз гаркнул патрульный Кранке, махнув жезлом. Однако подполковник Шлинке, выдвинувшийся решительно из строя, не думал останавливаться. Глаза офицера злые, взгляд колкий. Челюсть сжата, выступили скулы.

— Что раскричался, паршивец? Не видишь, перед тобой старший офицер Вермахта, — вырвалось ругательство из груди смершевца.

— Кто вы? Как сюда попали? Здесь запрещен проезд. Разворачивайтесь, — без смущения выдавил эсэсовец, помня указания комбата.

— Унтершарфюрер, не дури! Получена команда срочно передислоцироваться моему подразделению в район аэродрома для усиления его охраны.

— Извините, господин подполковник, но я не получал никаких распоряжений. Разворачивайтесь. Впрочем, выясняйте отношения с дежурным офицером. Вот он и сам.

Офицер СС подходил развязно, с застывшей нагловатой улыбкой на губах. Бегло окинув взглядом Шлинке, произнес: — Предъявите ваш пропуск находиться в зоне аэродрома.

Щлинке хмыкнул недовольно, но услышав грохот гусениц, обернулся. На гравийную дорогу из леса выкатила «Пантера». Танк шумно и зловеще приближался к посту. — Наконец-то, — облегченно вздохнул офицер, а сам ответил: — Вот наш пропуск! — краешки губ расползались самодовольно.

— Что это? Почему здесь танки? — заорал дежурный, схватившись за кобуру.

— Спокойнее, старлей. Сейчас все прояснится, — добавил Шлинке и оглянулся на колонну. Смершевцы, словно по команде, наставили стволы на блок-пост.

Танк остановился на обочине. Сдвинулся люк командирской башенки, показалась голова полковника Ольбрихта. Офицер неспешно вылез из танка и твердым шагом подошел к охране.

— Господин оберштурмфюрер, почему вы задержали моих людей? — произнес Франц твердым берлинским акцентом. — Вы срываете обеспечение подготовки полета высокопоставленных лиц Рейха. Вы даете отчет своим действиям?

— Я действую по инструкции, господин полковник. Никаких команд насчет дополнительных сил охраны аэродрома не поступало. Я обязан доложить о вас оберштурмбанфюреру Хайнцу.

— Я пройду с вами.

— Это будет лучше.

Когда произошло соединение, Франц взял трубку. Представившись командиру батальона, он бесцеремонно стал отчитывать того за срыв обеспечения безопасности подготовки к полетам.

— Извините, полковник, — голос Хайнца нервно вибрировал от волнения. Но мои люди действуют согласно инструкции разработанной управлением безопасности. Вашего подразделения не было в списке групп, обеспечивающих работу аэродрома. О вашем появлении в секретной зоне я обязан доложить лично группенфюреру СС Раттенхуберу.

— Я сам буду разговаривать с ним, — резко бросил Франц, сжав кулаки. Шрам на лице вздулся, покраснел. Ольбрихт был недоволен как стали развиваться события. Да еще Клаус нервно бубнил: — Блефуешь, командир, блефуешь.

А что делать? Пропуск для батальона он достать не сумел. Задание никто не отменял.

С начальником личной охраны Гитлера, группенфюрером СС, генерал-лейтенантом полиции Гансом Раттенхубером соединили быстро.

— …Что вы делаете на аэродроме, Ольбрихт? — раздался голос Раттенхубера: встревоженный, резкий.

— То же, что и вы, господин генерал, — ответил смело Франц.

— Ваше место находится недалеко от фюрера. Он отдает последние указания Моделю и Рундштедту. Вас разыскивал адъютант.

— Я знаю.

— Тогда, что вас занесло на аэродром, полковник?

— Мне стало достоверно известно о готовящемся нападении американских десантников на аэродром. Скорее всего информация об отлете фюрера просочилась за пределы вашего ведомства. Возможно, американцы готовят операцию, связанную с покушением на фюрера.

— Что за ерунда? В последних разведсводках нет подобных сведений. Приезд фюрера готовился под грифом «особо секретно». О подготовке встречи на фронте знали только высшие чины Рейха, приближенные к фюреру. Но если правда то, что вы говорите, я должен отменить выезд фюрера. И доложить ему об этом.

— Этого делать ни в коем случае нельзя, генерал. Рейс должен состояться точно по расписанию. Нельзя медлить. Американцы не посмеют совершить налет своими «крепостями» пока их люди находятся в зоне поражения. Кроме того, мой батальон займет внешний периметр аэродрома. Моим людям можно доверять. Вы знаете, русский штрафбат показал необыкновенную смекалку и эффективность в ликвидации американского десанта. Лично фюрер распорядился наградить отличившихся орденами Рейха за разгром американцев под Нешато. Так что доверьтесь мне. Я знаю, что говорю и отвечаю за свои слова. Фюрер в хорошем настроении и нельзя его тревожить. Выступление фюрера была моей личной инициативой и меня поддержал рейхсминистр пропаганды господин Геббельс. Все прошло с помпой. Ваша, как и моя задача, обеспечить возвращение фюрера в Берлин. Мы делаем одно дело, Ганс. Только вы охраняете его тело, а я душу. Остался последний штрих. И я уверен, через час или чуть более, фюрер будет уже над территорией Германии вне зоны опасности. Отдайте команду на пропуск моего спецотряда на аэродром в помощь вашим головорезам из дивизии «Великая Германия».