Чужой для всех-3 (СИ)

Комбат и глазом не повел на сердитого немецкого пехотинца, настолько был увлечен своей идеей. — Около пяти веков до нашей эры, — продолжал Новосельцев, — древнегреческий царь Леонид во главе трехсот спартанцев на два дня задержал продвижение персидской армии. Возможно, остался бы в живых, если бы не предательство соплеменников. Он перехватил единственный Фермопильский проход, через который шла дорога с моря на юг Греции. Десятки тысяч лучших воинов Ксеркса – «бессмертных» – нашли смерть, не пройдя через плотные ряды мужественных спартанцев, расположившихся в узком проходе. Имея, высочайшую организацию и управляемость, с большими щитами, длинными копьями, короткими мечами «кситос», спартанцы, словно капусту рубили головы «бессмертных», разрезали надвое тела ненавистного врага. Это был триумф греческого оружия и таланта полководца, — выпалил с запалом разгоряченный офицер. Было видно, что комбат знал тему разговора, она ему нравилась. — Зная, откуда будут двигаться американцы, я найду подобное угольное ушко и пропущу их через свою мясорубку. Для выполнения своего замысла предоставьте мне только подробные карты местности. Я уверен в успехе. Я найду такое место, туда же мы и десантируемся под видом американского подразделения. Тротил и минометы сбросим с десантом. Противотанковую артиллерию добудем в бою. Авиацию враг применить не сможет. На это время прогнозируется устойчивая нелетная погода. Это так, господин подполковник?

В правом полушарии Франц, что-то щелкнуло. Офицер почувствовал слабый укол. И тут же раздался голос друга. Будто заработал магнитофон, встроенный в мозг. — О, черт! Это может сработать, Франц. Ты был прав, когда сделал ставку на этого комбата. Я сомневался в нем в концлагере. Думал – не жилец. Смотри, какая запредельная жизнеспособность!

— Привет, Клаус! — мысленно отозвался на зов друга Франц. — Не ожидал услышать твой голос в эту минуту. Последнее время справляюсь один, тебя не беспокою.

— Скоро будешь вызывать как по команде SOS, — подмигнул друг. — Сегодня верю, что не зазнался. Нет надобности во мне.

— Ты прав, Клаус. Новосельцев дюжий мужик. Я его приметил еще в апреле 44-го, когда проводил операцию «Вера». Жизнестойкости и мужества комбату не занимать. Тогда он попал в лапы СМЕРШ. Ему грозила вышка. Каким-то чудом остался в живых. Прошел через штрафбат, лагерь смерти, а духом не сломлен. Глаза, как у мальчишки горят. Чудак, вспомнил о Спарте, Фермапилах. Знает, что идет на верную смерть, а глаза горят. По этой причине я сделал ставку на русский батальон, на «сталинских соколов».

— Это о летчиках говорится, Франц. Здесь русские чудо-богатыри. Наш спецназ профи до мозга и костей. А русские профи до мозга и костей и плюс еще что-то.

— Что это еще, что-то, Клаус?

— Не знаю, — глубоко вздохнул попаданец. — Но с этим, что-то, они делаются непобедимыми. Европейцу это не разгадать. Это для нас загадка и в XXI веке. Возможно, речь идет о загадочной русской душе. Но об этом давай позже поговорим. Отвечай комбату. Пауза затянулась. На связи.

— На связи, — незаметно прошептали губы Франца.

— Что вы мне скажете, господин подполковник? Только на русском языке.

— Вас неплохо готовили в пехотном училище, капитан.

— В лучшем училище Кремлевских курсантов, господин подполковник, — без смущения произнес комбат. — Выпуск 39 года. Все выпускники прошли через Халкин-Гол.