Чужой для всех. Книга 2

В этот момент из сарая показался разгоряченный от боя Киселев. Глаза злобные, налитые кровью. Лицо потное в грязных подтеках. Волосы спутаны, дыхание тяжелое. Он прислонился к стене сарая и опираясь на левую ногу, вытащил фляжку с водой. С жадностью сделал несколько глотков. Сумрачно посмотрел вниз на согнутую правую ногу. На ткани маскхалата ниже колена были следы сочившейся крови. Он скривился, сжал зубы и со стоном прорычал: — Следопыт! Ко мне. — Когда разведчик спустился с чердака, он показал ему головой на ногу: — Задели, сволочи! Перевяжи. Вижу, ты тоже ранен.

— Слегка, командир. Пройдет. Давай помогу. — Следопыт обхватил офицера правой рукой и словно ребенка перенес до деревянной колоды. Усадил.

— Давай, Степан, бегом, — попросил снайпера Киселев. — Времени на все от силы минут пятнадцать. Затем полезут. Будем отходить.

Затрещала кожа офицерского сапога, лопнула ткань бридж под острым лезвием ножа разведчика, обнажилась рана.

— Хорошо, что на вылет. Кость не задета, — произнес деловито сибиряк, профессионально и быстро сделал перевязку раны.

Вдруг Киселев стукнул себя по лбу. — Совсем забыл из-за ранения. — Инга! — крикнул громко в сторону дома он. — Сирень, веди этого поляка. Медведь, на место. Наблюдать! — Тот прибежал на крик командира. — Хотя, постой. Понадобишься… Бензин, Юзеф? Давай бензин! — резко в упор потребовал он от связного, как тот появился с Ингой на заднем дворе.

— Какой бензин, пан офицер?

— Для машины, урод, что стоит во втором сарае.

— Что за машина, Константин? — удивился Михаил.

— Грузовичок военный польский «Урсус-А», полуторатонный, начала тридцатых годов выпуска. Ну, где бензин, профессор? — Киселев направил на поляка автомат.

— Да, да, едну хвилинку, пан офицер. Хто мне дапаможа?

— Степан, сходи с ним.

Через пять минут Степан вначале принес канистру бензина для машины, а затем под всеобщее удивление и восклицание прикатил пулемет «Максим» и к нему коробку с патронами. Разведчики на мгновение онемели. У них на несколько секунд отнялся дар речи. Это было так неожиданно, так несовместимо: Юзеф и «максим».

— Откуда пулемет, Следопыт? — первым воскликнул удивленный Киселев, — ты что волшебник?

— Нет не волшебник, — Степан расплылся в добродушной улыбке. — Это он волшебник, — разведчик показал большим пальцем в сторону связного. — Он дал топливо и пулемет. Как новенький «Максимушка», — Степан нагнулся и уважительно похлопал по щитку пулемета. Затем выпрямившись, подал руку Юзефу, — Спасибо, товарищ Юзеф, от меня лично.

Связной подобострастно ухватился двумя руками за широкую ладонь Следопыта и радостно стал ее трясти приговаривая: — Денькую барзо, пан, денькуя барзо.

В этот момент раздалась немецкая автоматная очередь, мгновенно сбивая минутное веселье разведчиков и возвращая их к реалиям дня.

— Все! Хватит целоваться. Уходим! — оборвал смех Киселев и резко поднялся с колоды, скривился. Рана сразу напомнила о себе. — Черт, угораздило попасть. Помоги, Следопыт, не стой. Срочно идем к машине. Медведь, — капитан повернулся в сторону Михаила. — Их глаза встретились: жесткие, испытывающие — офицера и внимательные, серьезные — сержанта. — Бери пулемет. Прикроешь отход группы. Справишься один?

— Справлюсь, — уверенно и коротко ответил Миша. — Разрешите выполнять?

— Давай, Медведь, давай. Продержись, пока мы запустим грузовик. В твоих руках наша жизнь и успех задания. Действуй. Выполняй приказ…

Следопыт быстро вылил в бензобак бензин и, с трудом вместившись в кабине, нажал на кнопку запуска двигателя. Однако стартер несколько раз чихнул и заглох. Аккумулятор был разряжен.

— Проклятье! — занервничал Киселев, стоящий рядом возле машины. — Ничего нельзя доверить этим полякам. Выходи, я сяду. Бери пусковую ручку. Только бегом, Следопыт, бегом.

Степан плюнул на ладони и, несмотря на легкое ранение, словно бабочку стал раскручивать коленвал 35-сильного двигателя. Машина затряслась в руках русского богатыря, готовая рассыпаться под его мощными рывками. — Давай контакт, командир! — зарычал сибиряк, красный от напряжения.

— Даю! — Искра. Хлопок. Еще хлопок. Двигатель задергался, закашлял как чахоточный больной, затем фыркнул веселее и плавно стал набирать обороты…