Чужой для всех. Книга 3

Гитлер поднял вяло правую руку к плечу и откинул кисть назад. В ответ по кабинету прозвучало недружное сдержанное:

— Хайль!..

Глава 16 27 января — 3 февраля 1945 года. Нешато. Форт. Бельгия. Разработка операции «Бельгийский капкан»

Ветер шумел и качал вершины заснеженных деревьев. Темные-серые рыхлые тучи, словно шляпы старых поганок, нависали над ними, проплывали на восток и вдали сливались в сплошную вязкую облачность.

Франц Ольбрихт медленно оторвал голову от узкого зарешеченного окна форта, вздохнув глубоко, вновь осознавая тяжесть задания, глухо произнес:

— Адольф Гитлер прибудет в ставку «Адлерсхорст» («Гнездо орла») в штаб фельдмаршала фон Рундштедта через несколько дней. Оттуда 3 февраля вылетит в Бастонь. На двенадцать часов дня у него спланирован митинг-встреча с солдатами фронта. После митинга и небольшого фуршета он вылетит в Берлин.

Подполковник Шлинке, сидевший по центру рабочего стола, взметнув строгие глаза на Франца, спросил:

— Вы уверены в дате прибытия Гитлера? Может ли Гитлер воспользоваться другим транспортом?

Поднял короткостриженую голову и капитан Клебер, сидевший по правую руку смершевца. Офицеры штрафбата, переодетые в форму РОА, также встрепенулись. Комбат Новосельцев, не ожидая ответа немецкого полковника, добавил:

— Мы отрабатываем все варианты, но, когда знаешь точное время и путь следования, гораздо легче выполнить боевую задачу.

Ольбрихт молча уселся в торец стола, скрестил пальцы рук и, бросив недовольный взгляд на русских офицеров, буркнул:

— Нет, я не уверен… — опустил глаза. Но тут же схватил карандаш и на развернутой крупномасштабной карте Валлонии, лежащей перед ним, зло обводя Бастонь, добавил: — Вот конечная точка. Фюрер приедет сюда бесспорно 3 февраля. На этот день спланирована его встреча с солдатами вермахта и СС. Это политическая акция. Ее спешно готовит Геббельс. Но замечу, фюрер лично, в последний момент выбирает маршрут следования и вид транспорта. Что придет ему в голову в этот раз, одному богу известно. Насчет маршрута мои рассуждения следующие. К городу не проложена железная дорога. Поэтому ехать поездом — значит, выбрать окружной путь в восемьсот пятьдесят километров из Бад-Наухайма через Кельн, Льеж до Любрамонта. Оттуда по шоссе сто шестьдесят километров до Бастони. Третий вариант гораздо короче. Он лежит через Арденны по проселочным лесным дорогам. От Ставки фюрера примерно двести пятьдесят километров. Мне кажется, второй и третий варианты опасные, а значит, малоприемлемые для фюрера. Под Льежем идут бои с англичанами. Раттенхубер — это начальник личной охраны Гитлера — скорее всего, не предложит второй вариант. Как и третий. Пробираться через Арденны по узким дорогам, забитым ранеными и боевой техникой, затруднительно. Это все, что я знаю.

— Хорошо, какое ваше окончательное предложение, полковник? Задание должно быть выполнено любой ценой.

— Вы даже не представляете, во что мы ввязались! — почти выкрикнул Ольбрихт и вскочил из-за стола. В глазах растерянность. — Мне не удалось узнать маршрут передвижения и подробную схему охраны Гитлера. Это строжайшая тайна, — Франц несколько секунд смотрел в глаза русским офицерам, вглядывался в их лица. Глаза русских становились более холодными, колкими. Лица мрачнели. Как бы извиняясь, он добавил: — У меня не было оснований проявлять настойчивость, чтобы не попасть под подозрение службы безопасности. Поймите вы это наконец…

— Сядьте, полковник, — одернул Ольбрихта недовольный Шлинке. — Нервы ваши ни к черту к концу войны. Соберитесь с мыслями и не хнычьте. Мы десять минут смотрели вам в спину, как вы размышляли у окна, и не мешали вам концентрироваться. Думали, что к вам приходит «видение», как приходило всегда в трудную минуту. Но вы раскисли, паникуете, словно баба. Вы не подготовились к встрече и собрали нас, чтобы доложить об этом? Не поверю. У вас большой боевой опыт в разведке. Неужели нечего сказать? Что вы вообще узнали о личной охране фюрера? Какие ваши наблюдения? Сколько человек личной охраны? Какое вооружение? Какие персональные машины? Что за самолеты, сопровождение, летный состав, расположение аэродрома? Хотя аэродром мы сами изучим. Доложите, что знаете вообще по этому вопросу. А мы вместе с офицерами покумекаем, как подобраться к вашему оголтелому фюреру.

— Видение. Видение? Это вы хорошо сказали, — задумался Франц, потирая до красноты виски, скрежеща зубами.

Русские офицеры недоуменно взирали на немецкого полковника. Лицо Франца становилось бордовым от напряжения, при этом казалось, что губы шепчут молитву. Но вот прикрытые глаза вспыхнули, на губах выдавилась нервная улыбка. Щеки приобрели естественный цвет. Франц опустился в кресло и уверенно произнес:

— Все, господа! Я готов.

С Клаусом Франц не разговаривал неделю, разругался. Он не мог простить другу дерзкую выходку на расширенном совещании у Гитлера. Но сегодня пришлось помириться, встряхнуть память пришельца.