Чужой: Изоляция

Опасливо открыв дверь, она вошла в отдел поддержки и чуть не упала, споткнувшись о разбросанное оборудование – по большей части сломанное. Скорее всего, все полезное отсюда уже забрали. Проведя вокруг лучом фонарика, Аманда увидела ряды выключенных экранов, инструкции безопасности и постер Рабочего Джо. Лицо андроида перечеркивал жирный черный крест, такие же, но поменьше, закрывали глаза.

«Тонко».

Заметив на полу небольшой листок, Аманда подобрала его и обнаружила нацарапанную инструкцию по созданию дымовой бомбы из этанола, датчиков, связующего вещества и еще некоторых вещей. Указанные компоненты в упаковках были раскиданы по полу.

«Кто-то импровизировал».

В других обстоятельствах Аманда восхитилась бы чужой смекалкой, но сейчас это вызывало тревогу.

В другой комнате она обнаружила сломанную камеру безопасности и – к собственному восторгу – револьвер. Изумившись, что такую полезную вещь никто не взял, Аманда подобрала оружие – «Якобс 1070», такой же, как у Акселя. Она ожидала, что барабан окажется пустым, но все шесть патронов были на месте.

«Кто бы тут ни побывал, он определенно очень спешил».

Захлопнув барабан, Аманда сунула револьвер в карман на бедре – в качестве последнего средства. Она не собиралась увеличивать количество трупов на станции – трех было более чем достаточно. Ей куда больше подошла бы дымовая граната.

Выключив фонарик, она вышла в коридор и, прислушиваясь, не гонятся ли за ней, зашла в следующую комнату. На двери не было таблички, а внутри оказались несколько шкафов с оторванными дверцами и огромный стол в центре. На столе лежали четыре вещи.

С тем же успехом там могла быть только одна – ярко-красный регистратор.

Затаив дыхание, Аманда подобрала его и подставила под луч фонарика. На боку были выдавлены буквы и цифры:

USCSS «НОСТРОМО»

рег. 180924609

«Твою мать!»

Все мысли об ужасной смерти Акселя, о застреленных им людях, о людях, что стреляли в нее, о темных коридорах с граффити на стенах, о Тейлор и Сэмюэльсе, о Верлен и Конноре, о странных тварях с острыми хвостами – все это полностью вылетело у нее из головы. Несколько секунд Аманда просто смотрела на регистратор, разинув рот.

Наконец, придя в себя, она принялась изучать находку. Верхнюю крышку регистратора вскрывали – видимо, обнаружившая его команда пыталась добраться до содержимого. Ни один профессионал не стал бы так повреждать прибор без необходимости. Но у команды не было кодов «Вейланд-Ютани», которые требовались для доступа к информации – не считая базовой идентификации и навигационных данных.

«Он настоящий. Взаправду. Я наконец-то нашла кусок истинного креста».

Наконец-то она узнает, что произошло с мамой. Почему она не исполнила обещания вернуться к одиннадцатилетию Аманды. Почему оставила ее жить с Полом. Аманда чуть не подумала: «предоставила Полу ее воспитывать», но отчим ничем таким сроду не занимался. Он просто предоставил ей место, где можно было жить. Место, где она по большей части испытывала страх или злость. Или и то, и другое одновременно. Оплатив консультации и часть образования – не считая того поручительства, – «Вейланд-Ютани», по сути, сделала для воспитания Аманды столько же, сколько отчим.

Не зная, сколько времени она так простояла, Аманда тряхнула головой. Внимательно осмотрев регистратор, она не обнаружила других повреждений и положила прибор на стол. Найдя клавиатуру, Аманда быстро ввела последовательность символов, которые должны были дать доступ к данным.

Регистратор загудел.

Ничего не произошло.

– Какого черта?!

Аманда сделала глубокий вдох. Наверняка она просто неправильно ввела код или сделала это слишком быстро. Уже осторожнее, она ввела код снова. На этот раз регистратор пискнул, как и полагалось.

А потом на экране появились два слова:

ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ

– Нет, – сказала Аманда, и повторила: – Нет!

Она ввела код еще раз.

ДАННЫЕ ОТСУТСТВУЮТ

– Проклятье!

«Почему я это сделала? Почему я позволила себе надеяться? Я сказала Тейлор, что у меня не осталось больше надежды, потому что Вселенная наверняка меня снова кинет. И вот я позволила себе надеяться – лишь на секунду, – и, разумеется… Проклятье».

На нее накатила волна усталости.

Все оказалось очередным разводом. Очередной обманкой. Очередной порцией фальши, состряпанной, чтобы вернуть ей надежду – только для того, чтобы тут же ее прихлопнуть.

Прямо как с Океке, когда она была еще подростком.