Чужой мир: Альтернатива

Он торопливо залез под стойку и вытащил небольшую квадратную коробочку, исчерченную рунами и с выемкой на верхней поверхности. Судя по всему, какой-то исследовательский артефакт. Положил туда кулон.

На одной из граней коробочки стали загораться красным руны.

Барыга восхищенно поцокал языком. Вытащил кулон и положил туда кольцо. На это раз руны загорелись на другой грани. Зеленым.

— Ну что? По рукам? — спросил я.

Он задумчиво посмотрел на меня. Оценивающе.

Я стоял с невозмутимым видом, держа руку на стопке с книгами.

Нет, яхонтовый ты мой… Больше я тебе ни одного артефакта не покажу, иначе отсюда выйдет только кто-то один из нас двоих. По блеску в его глазах я уже понял, что стоимость этих двух артефактов гораздо выше запрошенной цены и если бы я еще что-то достал у него был бы соблазн решить все раз и навсегда. В свою конечно пользу.

Наконец здравый смысл победил над жадностью.

Барыга криво улыбнулся.

— Стоимость этих артефактов чуть-чуть ниже… Но… С учетом того, что ты берешь все три книги, то по рукам. Забирай. — он небрежно махнул рукой.

Я бережно сложил томики учебников в сумку.

— Я надеюсь, сделка, как и моя реальная личность, останется тайной? — спросил я его напоследок.

— Мда…Немного обо мне рассказала видимо Анна, — покачал головой Барыга. — Разумеется в тайне. При моем ремесле болтливость противопоказана.

— Ну, вот и славно. Приятно было иметь с вами дело.

Кажется, он понял смысл перехода с ты на вы. Усмехнулся.

— Взаимно. Если захочешь что-то приобрести у меня особенное приходи.

Я улыбнулся. Подал протянутую руку и вышел из лавки, чувствуя, как его глаза буравят мне спину. Да и взведенные артефакты заставляли бежать морозные мурашки по коже. Конечно Белоусов сказал, что против огня некоторое время я продержусь, но меня смущал таинственный артефакт у него на груди светящийся белым. Против магии воздуха у меня ничего не было.

Закрыв за собой дверь, я глубоко вздохнул.

Одно важное дело сделано. Можно бы и поужинать.

Анна мрачно сидела на лавочке в позе роденовского мыслителя. Увидев, что я вышел, вскочила и подошла ко мне.

— Ну что? Договорились?

— Ага! — сказал я и зевнул. Конечно, эти два дня выдались суматошными и я фактически не спал. Даже в молодом теле чувствуется усталость. — Слушай, а пойдем где-нибудь перекусим?

— Ты меня приглашаешь? — напряглась Анна.

— Ага. Не бойся — приставать не буду. Мне больно дороги обе моих руки.

— Дурак! — шлепнула меня по плечу девушка.

— Есть немного, — ухмыльнулся я.

— О небо, дай мне терпения! Куда пойдем?

— Давай на твой вкус? — мое знание подобных заведений в городе было более чем скромным, и я по понятным причинам не хотел там появляться без веской на то причины. — А то я в городе недавно.

— Ну, пойдем.

Заведение, в которое мы в итоге пришли, было корчмой средней руки, судя по публике, которая тут сидела.

Обстановка в ней была куда хуже всех виденных мной едален. Но готовили здесь и правду неплохо. До уровня таверны «Воронья гора» не дотягивает но… А если сравнивать стоимость, то эта корчма однозначно теперь находилась в моем топе едален на первом месте.

Нам подали кролика с тушеными овощами и слабое ячменное пиво.

Вообще пивная карта была в этом мире весьма обширна, начиная с пива разных сортов и из разных зерен, кончая весьма крепкими настойками. Из чего я делал вывод, что дистиллят тут изобрели уже достаточно давно.

Я не любил крепкие напитки. Было в них что неправильное, что заставляло замутненное сознание творить вещи, которые в трезвости ты и представить не мог.

А вот некрепкое пиво я очень любил и в старом мире частенько забегал в некрупный бар неподалёку от дома. Там продавали собственное пиво из ячменя и пшеницы, которое ни в какое сравнение не шло с бутылочным пивом.

Как-то один из моих любимых писателей написал в одном своем произведении, что «бутылочное пиво — это труп пива в стеклянном гробу». И я считаю, что он прав на все сто процентов. Пиво должно быть живым, а не накаченным химией, чтобы не портиться.

Так вот, пиво, которое нам подали ни какое сравнение с

пивом в баре не шло. Не в пользу последнего.

Нежное, с шелковистым вкусом, как раз под мясо кролика и горячий ржаной хлеб.

Судя по всему, девушка часто ела здесь, так как корчма располагалось неподалеку от базы ее отряда. Анну здесь хорошо знали, и к нам тут же подошел хозяин заведения, и мы сделали заказ. Точнее сделала она, а я только расплатился.

Подали еду быстро два мальчишки половых. Сгрузили все с подноса, зажгли свечку в плошке стоящей на столе и, поклонившись, удалились, приняв на чай два медяка.

Мы ели молча. Я от усталости, Анна из-за обиды на меня.

Я, честно говоря, не понимал, на что она обижается. Да, у меня есть тайны, которые с ее любопытством никак не коррелируют. Но все-таки предпринял попытку примирения. В конце концов, нам еще несколько недель ехать бок о бок.

— Ань, извини меня. Но так надо было.

— Надо? — Девушка хмыкнула. — Пояснишь?