Чужой муж, чужая жена (СИ)

Когда приходит время укладывать малышку спать на ночь, читаю ей добрую старую сказку. А она перед сном так по-взрослому заявляет мне:

— Тебе тоже нужен доктор Айболит! Он всех спасает и нас спасёт! Забелёт от папы и сплячет!

— Солнышко, папа никогда не обидит тебя, — как бы я не была зла на Багрянцева, настраивать дочь против родного отца я не хочу.

— Но тебя обидел! Мамочка… я не хочу больше к папе… Он очень плохой! Можно мы останемся у ба и деды?

— Обещаю, мы не будем жить с папой. А теперь спи, зайка. Утро вечера мудренее, — тихо шепчу я, целуя дочку в макушку.

Выключаю свет, выхожу в коридор и чуть не подпрыгиваю из-за неожиданности.

— Что с вами сделал этот негодяй? — разгневанно спрашивает отец.

Глава 28

— Пап, всё в порядке, мы просто поругались с Егором, а Ева услышала, — пытаюсь оправдаться я.

Не должны родители узнать. Я не хочу, чтобы они расстраивались.

— Идём со мной, — командует папа.

Виталий Ярославович Анисимов обычно мягкий и добродушный, но сейчас выглядит очень сурово. Страшно представить, что он мог услышать.

Отец ведёт меня в сторону выхода, бросая маме, что мы прогуляемся в сторону бани. По участку идёт молча. Но как только заходим в комнату отдыха баньки, папа разворачивается и, складывая руки на груди, жёстко говорит:

— Расскажи мне, дочка. Я помогу тебе, что бы ни случилось.

— Папуль, всё…

— Нет. Твоё «всё хорошо» больше не сработает, Ксюш. Я же вижу, что ты несчастна с Егором. Это мама всегда верит в лучшее и не хочет замечать плохого, а я вижу. Он правда ходит налево?

— С чего ты взял?

Чувствую, как начинают дрожать руки от стресса.

— Случайно слышал разговор Ники с Яном. Она была обеспокоена, что ты простила мужа.

Ника! Конечно! Сестра не смогла сдержать язык за зубами и разболтала всё мужу!

— И как давно…

— Как давно я догадываюсь? Уже три года, милая. И всё жду, когда ты придёшь ко мне за советом или помощи попросишь. Знаешь, сколько я раз я порывался узнать у тебя напрямую, а потом думал: нет, мы учили дочку быть честной и доверять нам. Значит, племянница что-то напутала или я не так расслышал, раз моя Оксана до сих пор живёт с этим мужчиной.

— Пап… Я… Он…

— Неужели ты думала, мы с мамой тебя не поддержим, а скажем терпеть и прощать? Разве так мы тебя воспитывали?

— Пап, я не хотела, чтобы вы волновались за меня, — ощущаю себя маленькой девочкой, которая провинилась перед родителями и впору заплакать.

— Это наша работа, волноваться за тебя. Ты сама теперь мама, должна понимать, — разочарованно качает головой отец. — Доченька, расскажи мне, что случилось. Мы вместе со всем справимся.

— Он изменил мне, давно. Это было один раз, — признаюсь я, опустив глаза в пол. — Я простила, пап. Ради Евы. Чтобы у неё была полная семья… — вижу, как старший Анисимов хмурится недовольно. — А теперь снова изменил, мы поругались, и Ева услышала…

Сказать отцу, что муж меня бил, язык не поворачивается. Пусть знает об изменах, но только не об этом.

— Моя родная девочка, — порывисто обнимает меня папа. — Мне так жаль. Я найду тебе адвоката, подадим в суд. Что хочешь говори, но я запрещаю тебе возвращаться к этому негодяю! — отстраняется и глядит строго. — Внучке не нужна полная семья такой ценой! Если несчастлива мама, будет несчастной и дочь.

— Я… Антон уже нашёл мне адвоката.

— Значит, ты доверилась брату?

Вижу, что отцу немного обидно это слышать. И снова чувствую вину.

— Он случайно узнал. Предложил помощь. Пап… — замолкаю, закусив изнутри щёку. — Не говори пока маме, прошу! Я сама расскажу ей, когда подам на развод. Пожалуйста!

— Разве мама не заслуживает услышать от тебя правду, милая? И разве тебе сейчас не нужна её поддержка? Какой бы ты ни была взрослой, всегда будешь нуждаться в маме. Тоня сильнее, чем ты думаешь, дочка.

— Хорошо, папуль. Я расскажу ей. Но у меня к тебе ещё одна просьба. Ни в коем случае не подавай виду, если сюда приедет Егор. Сейчас у нас задача собрать доказательства его измены, и нужно действовать тихо. Я не хочу, чтобы он догадался, что его ждёт повестка в суд. Боюсь, что примет меры.

— Будь моя воля, я б его с соседским ружьём погнал с порога! Но сделаю, как ты просишь.

— Спасибо, папуль.

Обнимаю его снова. И как же приятно чувствовать поддержку родителя. И чего я так боялась, что родители меня не поймут? Совершенно забыла, какие они у меня чудесные.

Папа остаётся в баньке, а я, пообещав поговорить с мамой, иду к ней. Нахожу её в спальне, прошу присесть на кровать, беру за руки и выкладываю, как обстоят дела. Час проходит в слезах. Плачет мама, и я плачу. Вижу, как ей больно из-за того, что я всё скрывала и страдала в одиночку. Мы говорим очень долго. Мама обвиняет во всём себя. Считает, что не разглядела плохого человека в Егоре. Не заметила, что со мной что-то не так. Порывается позвонить Багрянцеву и высказать всё, что о нём думает. Но в итоге соглашается с моим планом. Развод и точка.