Чужой наследник

Министр замолчал и мысленно смахнул пот со лба. Жребий брошен, так сказать. Теперь все зависит от настроения правителя. В кабинете первого лица государства повисла тяжелая, почти осязаемая тишина. Император смотрел на своего министра, тот верноподданно созерцал узоры на паркете.

Наконец Император заговорил.

— Это действительно ценная информация, могущая иметь серьезное политическое значение. Ты совершенно правильно сделал что пошел ко мне напрямую, минуя секретариат и совещание коллегий. И надеюсь Княжеский Совет тоже ничего не узнает, раньше времени, — он снова замолчал и взгляд его расфокусировался.

— Вот что кажется мне интересным, — продолжил правитель после паузы. Его бесцветные глаза вновь обрели осмысленное выражение. — Я сам понятия не имею что это за клан Королевского Опала. Ни-че-го. Ни намека. Я безусловно изучу семейные архивы. Но прямо сейчас, я в таком же недоумении, как и ты.

Император вновь откинулся на спинку кресла, и Бюлов тут же вскочил. Коротко поклонившись он попятился к двери кабинета. Аудиенция была окончена.

Открыв дверь спиной, он прошел между застывших истуканами гвардейцев в инкрустированных позолоченных доспехах. Миновал роскошную императорскую приемную. Проигнорировал секретаря его Величества, вся фигура которого казалось излучала любопытство.

И только оказавшись за белоснежными резными дверьми приемной позволил себе выдохнуть. Похоже чуйка его не подвела и в это раз. А вопрос теперь вне его зоны компетенции. Его сиятельство Мартин Бюлов позволил себе легкую усмешку. Искусством перекладывания с больной головы на здоровую, и избегания ответственности он, как и всякий царедворец владел на уровне грандмастера.

Глава 16 Вербовка

Из почти двухсот бойцов луча мы потеряли убитыми девяносто три человека. Ранеными еще сколько-то. Из моего десятка уцелели Рогов, клерк-химик и я. Здоровяк Ян был ранен, к счастью для него, без ампутаций. Скорее всего выжил и Егор.

Когда я шел мимо рядов тел, выкладываемых на брезент к лифту я видел знакомые лица ребят из десятка. Покрытого ранами, почти разорванного младшего лейтенанта. Не быть ему майором. Миновал тело Владислава. Раздавленное почти в кашу, уцелело только лицо. Его светло-зеленые глаза смотрели на меня с немым укором. Сломанный наградной жезл лежал на трупе. Вот и увиделись. Я отвернулся и прошел мимо.

Несмотря на мой истинный возраст, в силу специфики профессии и особенностей камня, я редко участвовал в подобных побоищах. Да и чужие трагедии значили для меня мало. У меня хватало своих. Эти люди мне никто. Я видел их в первый раз в жизни. И уж всяко не виноват в их смерти. И вообще мы победили. Но почему на душе-то так муторно? Сейчас бы хорошенько накидаться. Но спиртное мне не продадут. Да и не по возрасту мне вроде бы глушить горькую.

Внизу, сидя за раскладным столиком, сержант принимал доклады от уцелевших командиров десятков. Он сменил каску на форменное кепи, в остальном выглядел так как будто только вышел из драки. Заляпанное кровью-кишками-пеной снаряжение он не почистить, ни снять не успел. Или не захотел. Увидев меня, встал и направился ко мне.