Чужой очаг (СИ)

– Хозяину бы в Мунго обратиться, – напоследок проскрипел вредный домовик и отправился в столовую, откуда уже доносился подозрительный шум. Вот и пойми, чего он хотел сказать: то ли хозяину нужно в госпитале мозги поправить, то ли ребенку врача вызвать. Приятнее было думать, что последнее, и я решил на обратном пути зайти посоветоваться к тамошним эскулапам, а там видно будет, нужно ли обследование Сэмми или само пройдет. Ох, а если не пройдет, что я буду с этим делать?! Нет, лучше не думать, сегодня я присутствую на заседании Визенгамота, концентрация и собранность, никаких посторонних мыслей. И я постарался на самом деле отключиться от домашних проблем, поэтому в собственную приемную вошел с таким серьезным и отстраненным лицом, что даже Дин не решился сказать ничего лишнего, только сдержанно поздоровался.

В кабинете наскоро просмотрел бумаги на подпись, вернул на доработку распоряжение по отделу магического транспорта: слишком много ошибок, и я сомневался, что нужно ограничивать возраст волшебников, которые могут воспользоваться услугами Ночного Рыцаря. Ситуации возникают разные, а оплату можно потом взыскать и с родственников или взять из специального фонда. Есть же такой, и называется «Фонд взаимной помощи», подрастет – отдаст, разводить сыр-бор из-за пары сиклей, с моей точки зрения, было глупо. Просто так Ночного Рыцаря не вызывают.

Заседание Визенгамота прошло ожидаемо. Доклады, выступления, прения, дебаты… рутина, но без нее никак. Система должна работать и совершенствоваться, иначе будет такая же неразбериха, как после войны. Нет, теперь все под контролем, но скольких трудов и усилий потребовалось, чтобы совершенствование законодательства стало привычным делом. А то волшебный мир развивается, а законы сохранились еще со времен Мерлина. Теперь вот приходится приводить в соответствие, не отменяя и не уничтожая все то хорошее, что проверено веками.

– До свидания, господин министр, – попрощался со мной секретарь суда, последним выходящий из зала с кучей папок под мышкой.

– До свидания, мистер Зиндер, – кивнул я и тоже поспешил к выходу, что-то не вовремя меня задумчивость одолела, мне же рассиживаться некогда – еще в Мунго надо заскочить. Поколебавшись несколько секунд возле камина и все-таки решив на работе не появляться, потому что там обязательно кто-нибудь перехватит и загрузит очередными проблемами, решительно назвал адрес госпиталя и шагнул во взметнувшееся пламя.

– Гарри, дружище! – настиг меня в больничном коридоре знакомый голос.

– Рон, рад тебя видеть, – дежурная улыбка давно уже получалась у меня автоматически, и чтобы не позволить другу задать неудобный вопрос о том, каким ветром меня сюда занесло, поинтересовался первым: – Ты как здесь? С тобой все в порядке? Может быть, помощь какая нужна?

Маневр удался, и счастливый от моего участия Рон подробно посвятил меня в свои аврорские будни.

– Нет, ты представляешь, эти бестолочи заставили меня проходить полное обследование! Зачем? Я здоров как бык, – горячился приятель, поминая всуе многих известных личностей и ругая начальство, требовавшее от подчиненных прохождения ежегодной диспансеризации. – Ладно, ну я согласен, пусть проверяют, но не три же дня!

Пока я сочувственно кивал головой в ответ на монолог Рона, в голову забрела светлая мысль: а как я собственно объясню официальному целителю присутствие у себя дома некоего мальчика? Сыном он мне быть не может, даже простые диагностические чары это покажут на раз-два, родственников – всем известно – у меня нет… Дурак ты, Поттер, хоть и министр!

– Рон, я очень рад был тебя повидать и рад, что с тобой все в порядке, но прости, мне пора бежать. Давай как-нибудь встретимся и где-нибудь в пабе выпьем пива и поговорим за жизнь.

– Давай, – радостно заулыбался Рон, – за что я тебя люблю, так за то, что ты не зазнался и от друзей своих нос не воротишь.

– Я пришлю сову,– пообещал я и ретировался, пока друг не вспомнил, что попить пива мы собираемся уже года два.

– Постой! – догнал меня Рон. – А ты чего сам-то тут… – все-таки спохватился он.

– Мне сказали, что видели тебя в Мунго, – не моргнув глазом, солгал я, – вот решил узнать, что с тобой и не нужна ли помощь.

Нет, стыдно мне не было, когда я, выслушав сбивчивые восторги Рона, уходил от него второй раз. Потому что жизнь давно научила не делиться ничем личным даже с друзьями.

Дома Сэмми прыгал от радости, когда я, по своему обыкновению зацепившись мыском ботинка за каминную решетку, вывалился на ковер в гостиной. Он решил, что это такая игра, и пытался самостоятельно влезть в камин, хорошо хоть тот не топился в это время. Пришлось проводить воспитательную беседу и брать с него слово, что он не будет повторять такие вот штуки самостоятельно. Не знаю, был ли во всем этом хоть какой-то смысл, с детьми мне тесно общаться еще не приходилось.